Наша амуниция и форма, неудобная и некачественная, чему свидетельствует то что большинство военнослужащих покупают и переодеваются в американские, европейские образцы или даже украинскую. Почему бы не спросить солдата о том, что ему надо? Но перед этим заверьте его, что за сказанную правду он не получит от начальства...
Почему снова, как в 1941, мы не готовы к современной военной реальности, ведь если сейчас нападут на нас, это будет стоить нам миллионы жизней. Почему история нас ничему не учит?
Почему миллионы мужчин, служившие в армии, об этом знают и молчат?!
Вернувшись назад, как я писал в начале, мне подлечили глаза и отпустили на все четыре стороны на чихав на то что я хромаю из-за ног и спины, а правый глаз плохо видит даже с коррекцией. Пройдя обследование в частной больнице за свой счёт, выяснил что причиной боли в ногах и спине, была секвестрированная грыжа в пояснице, грыжа в шее и три протрузии. Мне поставили диагнозы дорсопатия на фоне дегенеративно-дистрофических изменений позвоночника, мышечно-тонический синдром, астено-невротический синдром. Для нашей реальности в военных госпиталях это вообще считай здоров, лечить не будут. В санаторий, не смотря на существующий приказ о реабилитации никто меня не направил. Лечиться и покупать лекарства также пришлось за свой счёт. Два месяца я пытался добиться лечения от армии, ходил в прокуратуру, ходил к командованию, к начальнику госпиталя, писал президенту. Всем плевать, никто не помог. Не страховок, не лечения. Я просил перевести меня в другие войска т.к. объективно слепым и с больной спиной в ВДВ мне не место, по судьбе отца, уже знаю, что никто этого не оценит и мои проблемы — это лишь мои проблемы. Плюнув на все, после беседы с зам.комдивом я решил пройти ВВК и уйти по здоровью. Сдав документы и пройдя врачей, заседание ВВК мне никто не назначает, уже месяц, в итоге говорят, что потеряли мои документы, а командование заявило, что я уклоняюсь от службы и передало документы в прокуратуру на возбуждение уголовного дела, наплевав что мне препятствуют прохождению ВВК. Многих беря такой понт пытаются отправить обратно.
Замполит батальона, м-р. Щенников, мерзавец и алкаш, который сидя рядом со мной под обстрелом артиллерии при неудачном штурме Николаевска, когда погиб наш комбат, на вопросы бойцов «что делаем?» отвечал в панике «я в душе не ебу что делать, я всего лишь замполит батальона!». Позже он попьяни перевернулся в УАЗике и наверняка провели это как травму в ходе боевых действий. Командование его отослало назад как алкоголика. И вот этот «офицер», вернувшись с войны, храбро заводит на меня дело за отсутствие на службе, отомстив за мои попытки добиваться соблюдения законов по отношению ко мне, за то, что я жаловался на него, за безрезультатные попытки добиться справедливости через Министерство Обороны, Главную военную прокуратуру и письмо Президенту. Воспользовавшись тем что, решив уйти из этого бардака по состоянию здоровья, ВВК я прохожу уже больше месяца, заседание комиссии не назначается, а в итоге мои документы там попросту потеряли, врачей в госпитале массово не хватает, старый раздолбанный госпиталь забит раненными в коридорах.
Буквально вчера, он оборзев от безнаказанности просто при всех стоял и говорил, что ему плевать, пишите письма президенту, теперь абсолютно уверен, что может вести себя как угодно, судя по всему им уже сверху дали карт-бланш. Их цель, ради новой звезды, закинуть как можно больше людей назад, пусть без подготовки и оснащения. Найдя солдатика, который не может ему ответить, просто стоял и оскорблял его называя «чмо, уебище и мразь», за то, что тот не хочет снова ехать на такую войну. Находя тех, с кем можно так разговаривать их просто унижают и гнобят. С теми, кто не даст так разговаривать с собой, просто возбудят дело под любым предлогом либо найдут другой механизм воздействия. За всё время на войне я не могу вспомнить как офицеры вникали в проблемы и вели за собой солдат, многие пьянствовали и сидели в нормальных укреплениях, пока все дерьмо выполняли обычные контрактники. Именно там господа офицеры, вы были нам нужны как отцы командиры, именно там надо было себя проявлять. А не в повседневной службе из бесполезных построений, рабочек и нарядов. Где измерение хорошего солдата сводиться лишь к побритости и послушности. Единственный кто для обычных контрактников был там авторитетом это погибший комбат. Я не хочу сказать, что все контрактники хорошие, а все офицеры плохие. Но как минимум не нормально, когда про большинство из офицеров никто не отзывается положительно из его солдат.