Обычно все начиналось с расслабления. Поза лотоса, в которую я усаживалась, как нельзя лучше для этого подходила. Я могла часами оставаться недвижимой, прислушиваясь к звукам за распахнутым окном: дуновению ветра, шелесту листвы, появлению птиц на ветках сирени, что росла сбоку от крыльца, или их радостному пению оттого, что заставали последние лучи уходящего дня. Становясь ветром, часть меня устремлялась прочь за границы города людей — туда, где полноправно властвовала природа. Туда, где я могла чувствовать нерушимую связь с ней. Так завещала Крылатая Богиня: жить в мире и согласии с окружающим миром. Не приносить ему вреда — и он, возможно, исполнит однажды наши самые сокровенные мечты. Моей мечтой на Земле стало море. Именно оно разгоняло кровь по венам, заставляя сердце биться учащеннее, проникая в каждую клеточку тела и наполняя ее неиссякаемой энергией. Почувствовав первые звуки соленых брызг, моя душа неизменно устремлялась к родной стихии…. А потом происходил мощнейший взрыв от соединения, и по натянутой от меня — сущности ко мне — телу нити устремлялась вся сила владений Посейдона. Сила эта, достигая искомой точки, наполняла пространство вокруг частицами моей души, которые и представляли собой зов сирены. Я продолжала изо дня в день, улучшая свое мастерство, чтобы однажды…однажды исполнить песню, которая вернет мне Дориана.
С каждым разом я отправляла в пространство все большую волну спокойствия и надежды. Дору это необходимо, я знаю. Иначе мой зов может свести его с ума, а я бы этого не хотела.
Когда я обустроилась окончательно, начала искать место, откуда можно было бы разослать зов во все концы. На карте города обнаружила такое — большой концертный зал, служивший для проведения обширных городских мероприятий. Сеть подкинула и ближайшую возможность оказаться там — на исходе лета планировался фестиваль молодых талантов. Да, это был мой шанс! Конечно, акапелльное пение тоже было вполне допустимо, но только смотрелось бы не так красиво, как если бы его сопровождал живой аккомпанемент. Значит, стоило найти помощников для исполнения моего замысла. И я вновь вернулась к газетам и виртуальным объявлениям.
…Бару «От полуночи до солнца» требовалась вокалистка на вечерне — ночные смены и работу в выходные. Были и другие объявления, но почему — то именно на это отозвалась моя сущность. И деньги они предлагали не очень большие, но я ведь и не ради обогащения работу искала. Просто жить в городе не понятно на какие сбережения было бы, по меньшей мере, странным, рано или поздно это привело бы к ненужным вопросам. В общем, решив все для себя и надев одно из купленным легких платьев, я отправилась в указанное место.
Вывеска произвела на меня неизгладимое впечатление, после нее сразу стал понятен смысл названия, и на мгновение я даже замешкалась у входа, не решаясь продолжить движение. Как раз в тот момент, когда с опасениями я почти справилась — в самом деле, ну что необычного могло быть у бара с вампирской тематикой? — меня окликнули сзади:
— Ну, что застыла, сирена?
Насмешливый женский голос заставил меня обернуться, проскальзывающие в нем хриплые нотки — перейти на истинное зрение. Я точно имела дело не с обычным человеком…
Кошку в ней выдавали глаза с вертикальными прорезями зрачков и радужка желто — зеленого цвета, теряющая насыщенность по мере приближения к белку. Красивая, я даже невольно залюбовалась ею: высокая, стройная, с длинной волной рассыпавшихся до пояса черных волос, она являла собой тот образец легкости и грации, к которому, наверное, хотела бы стремиться любая женщина. Усиленное генами оборотня обаяние так и сквозило в каждом движении, и я, вместо того чтоб испугаться и дать деру, просто стояла и разглядывала незнакомку.
— Проходи, раз уж явилась, — лениво протянула дама, явно заметившая мое восхищение. — Я не трогаю друзей Ди.
Немного смутившись оттого, что снова услышала странное прозвище Андрея, я впервые подала голос:
— Откуда ты знаешь про него?
— От тебя драконами фонит на несколько десятков метров. Я уже на подходе к клубу почувствовала запах призрачного, — вот это да! А ведь последний раз мы с сероглазкой виделись неделю назад! — С чем пожаловала? — она скрестила руки на груди и подбоченилась, показывая, кто здесь хозяин и куда стоит отправиться сирене в случае применения гламора.
Не в силах ничего с собой поделать, я уставилась на украшающие ее запястья многочисленные серебряные браслеты. А еще она была обладательницей нескольких пар серег — конго в ушах и свисающего поверх стильного блестящего черного топа кулона. Да и вообще все в ней — от сияющих на солнце фантастических волос до высоких шпилек легких кожаных ботильонов — было гармонично. И еще создавало ощущение, что эта кошка явно вышла на охоту. Мне было даже неудобно протягивать ей объявление в газете, но, в конце концов, разве не ради этого я сюда пришла?
— Шутишь? — удивленно фыркнула девушка. — Да тебя в первый же вечер кто — нибудь из свободных или бесхозных оборотней затащит в подворотню и изнасилует!
— Я не ради этого пришла, — робко улыбнулась, пыьаясь завоевать чужое доверие. — Мне одного человека найти нужно…
— Инга из рода Свободных Кошек. Черная пантера — для непонятливых, — снисходительно представилась девушка, придирчиво оглядывая меня с ног до головы. — Пойдем, коль не шутишь. Только крылышки свои спрячь, — недовольно добавила она. — Оборотни на истинном круглосуточно. Если кто из чужих увидит — не миновать разборки.
Я коротко кивнула, вспомнив, как избавлялась от сияющего облака за спиной, когда впервые увидела Андрея. Видя, что напряжение с лица кошки постепенно исчезает, и сама почувствовала облегчение. А потом мы вместе отправились к двери черного входа.
— Удивлена, что здесь так много наших? — кошка по — своему интерпретировала мое сдержанное молчание при входе в основной зал.
— Скорее, поражаюсь каламбуру в выборе основной идеи, — насколько я знала, оборотни, наряду с вампирами, были одними из главных персонажей нынешних земных фильмов и фэнтези. Киса — по — другому назвать ее не повернулся бы язык! — нехило наживалась на человеческих представлениях о романтике! — Хотя я, конечно, удивлена: земной союз вообще считается нетерпимым к представителям иных рас, а за те несколько недель, что я здесь живу, успела убедиться почти в обратном.
— Когда дракон работает в службе по контролю за населением, это проще простого, — хмыкнула кошка, усаживаясь за барную стойку и подзывая парня из обслуживающего персонала.
— Тебя как звать, птичка? — судя по истинному, ко мне обратился представитель летающих оборотней.
Невольно улыбнувшись определению, я бодро протянула руку бармену:
— Арина.
— Оч приятно, Хок, — по — свойски поздоровался человек — ястреб, и я невольно удивилась: в его действиях не было ни намека на неприязнь к сиренам.
Перед нами оказались два стакана с молочными коктейлями. Я была приятно удивлена.
— Издержки профессии, — отмахнулась Инга, имея в виду страстную любовь кошачьих к коровьему белку и облизываясь, как настоящая мурка. — А тебе вообще голос беречь надо.
— Только за, — хихикнула новоприобретенная певица, в душе обещая себе обязательно подружиться со стильной рокершей. — Так вы знакомы с Кристофером? — вспомнила я тонкий намек на одну знакомую и мне службу.
— Более чем, — закатила глаза та. — Кристофер ван Гарден тебе о чем — нибудь говорит?
— Даже так… — я невольно покраснела, понимая, что имею дело с бывшей любовницей дракона, только еще не поняла до конца, рада она этому или нет. — А как же извечное противостояние с оборотнями?
— Тю, девочка! — она таким тоном произнесла это «девочка», что я подумала, насколько внешность порой бывает обманчива, а передо мной на самом деле гораздо более древнее существо, чем кажется на первый взгляд. — Это только на Драконе живут озабоченные, которым подавай власть и доступ к Источнику. В моем клубе нет даже понятия о расовой дискриминации, — не без гордости заявила девушка. — К тому же, кошки на фоне остальных оборотней всегда выглядели отщепенцами: не признавали патриархата, выбирая себе в любовники тех, кого хотело сердце, не отстаивали ареалов обитания, предпочитая гулять сами по себе. Мы вне политики. Нам абсолютно по барабану, чего хотят львы, тигры, гиены и изменники иже с ними. Мы выбрали себе дом и не намерены ни с кем воевать.