Я неосознанно потерла шею и дернулась от боли: да, стоило признать, когти у нашей кошечки оказались что надо.
— Прости, — состроила виноватое выражение лица Инга. — Такая злость накатила, что от контроля ничего не осталось.
— До свадьбы заживет, — грустно пошутила я, передумав беречь цвет лица и наливая себе кофе.
— Все так плохо? — расстроилась киса. — Что все — таки с Андреем произошло?
— Ничего из того, что ты в подробностях описала рыжику, — улыбнулась я. — Такой святой наивности и глупой самоотверженности, как у Арины, нигде на свете больше не найти.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась хозяйка потрясного джипа.
— Я — то думала, что мой зов убивает его, — прихватив с собой кофе, я пристроилась на широком подоконнике.
— Да — а — а, — протянула киса. — Вот уж точно — святая наивность и простота, — она с укором на меня посмотрела. — Ты вообще — то хоть так, между делом, вокруг себя что — нибудь замечаешь или в облаках витаешь все время?
— Я не в облаках, я в море, пытаюсь научиться контролировать зов, — честно ответила простота в моем лице, вызвав колокольчиковый смех подруги.
— Во — о — от, — кивнула она, успокоившись, — а если бы хоть чем — то интересовалась, то заметила, как на тебя наши парни во время концерта смотрели. И я сейчас совсем не про сиренские штучки говорю: ты, кажется, сцену и Барса не трогала, — получив утвердительный кивок, Инга отправила в рот последний лакомый кусочек, облизнувшись. — Тебя даже мой несостоявшийся женишок в оборот бы взял, не будь кольца Ди на пальце.
— А кто у нас женишок? — поинтересовалась, округлив глаза.
— Так Барс и есть, — криво усмехнулась киса. — Его ирбисы прислали, хотели потомство новое вывести. Разбежались, ага.
— А ты? — я почувствовала себя зрителем в кинотеатре, показывающем фильм о захватывающей жизни черной пантеры.
— А что я? — удивилась Инга. — У меня к тому времени уже появился дракон с синими глазами… — она произнесла это с такой интонацией, что стало понятно: вспоминает процесс обретения постоянной радужки огненного. Я отодвинула мысли о собственной несостоявшейся истинности подальше, где — то на краю сознания ощущая, как сильно жалеет об этом и Андрей. Впору было расстраиваться, но я сдержалась: перед глазами маячила важная задача.
— Но Барс ведь остался?
— Да ему, собственно, тоже жениться не особо хотелось, ну и истерички моего типа не привлекали никогда, — задумчиво ответила киса. — А вот такие тихони, как некоторые… — она оценивающе оглядела мою фигуру на подоконнике. — Знал бы еще, что динамишь даже того мужика, с которым хочешь быть, бежал бы от тебя, как от прокаженной, — поджав губы и отпивая из чашки разрешенный Минздравом в лице меня чай, процедила она.
— Кис, я тебя люблю, — перевела взгляд с улицы на нее, — но давай ты не будешь мои поступки оценивать, ладно?
— Так может, уже расскажешь, что такого случилось, что мой дружелюбный ящер хотел тебя через шредер пропустить? — черные брови взлетели, наконец — то позволяя увидеть степень потрясения дамы. — И почему ты считала безнадежно влюбленного парня бегающим от тебя потому, что якобы не может слышать твой зов?
— Так он сам мне говорил, что у него аллергия на сиренские штучки, — недоуменно пожав плечами, заметила я.
— А ты развесила уши и поверила? — выгнула бровь киса.
— Я вообще склонна людям верить, — кивнула я, соглашаясь. — Тем более в нем половина человеческой крови.
— А другая половина у него драконья! — воскликнула пантера. — Разуй глаза, девочка! Драконья кровь, будь она хоть текилой разбавлена, все равно способна игнорировать зов!
— Тогда я вообще ничего не понимаю, — призналась честно.
— Человек тут действительно принял участие, — пришлось признать ей. — Но только потому, что сам хотел услышать тебя. Парень просто влюбился. А раз ты якобы была не свободна, то и бороться стал со своим чувством. Вот и вышло то, что вышло, — видимо, решив в кои — то веки изменить привычке прямолинейно выказываться, смягчилась девушка.
— Но я действительно не свободна, кис, — решила признаться во всем. — Надо мной с женихом провели обряд кровной помолвки.
И вот тут у кисы случился шок:
— Этой старой идиотской привязкой по крови еще кто — то пользуется?! Ну, я в восхищении, правда… какую ж вам свинью подложили, а… а зачем он тебе сейчас сдался? Развлекалась бы с драконом, пока есть возможность, — киса явно из любой передряги могла найти выход.
— Его отец — президент Рокиса. А ты знаешь, какую роль планета играет в противостоянии с нынешним созвездием Дракона, — увидев согласие на лице Инги, я продолжила. — Мне жизненно необходим Дориан, чтобы затащить его обратно и дать поделиться жизненной силой с Патриком Детри.
— Этот Дориан красавчик, — как бы невзначай заметила киса. — Но я вижу, что тебе по барабану, потому что ты сохнешь по дракону. Так чего же ты его обездвижила, вместо того, чтобы устроить ночь бесконечной любви?
— Он меня истинной хотел сделать, Ин, — совсем расстроилась, вспоминая, каким образом заставила Андрея успокоиться. — И от него так фонило энергией, что я испугалась и лишила его сил.
— Лучше б ты это естественным образом сделала! — в сердцах воскликнула Инга.
— Тогда ему пришлось бы всю жизнь по ночам слушать имя Дориана, с которым бы я непременно разговаривала во сне….
— Зато теперь у нас на руках один злой неудовлетворенный дракон, который будет спать и видеть, как затаскивает тебя в постель и реализует свои самые извращенные эротические фантазии, — парировала кошка. — И я бы на твоем месте почаще оглядывалась, подруга: Ди, когда злой, таких вещей натворить может, что потом сама не обрадуешься.
— В любом случае, уже поздно что — то менять, — уверенно произнесла я, чувствуя внутри злой смех Андрея: он — то знал, что на самом деле я колебалась в решении. Послав дракона в далекое пешее путешествие, добавила:
— Теперь я буду пытаться с удвоенной силой искать Дора. Тем более что его отец будет под присмотром драконов.
— Смотри, подруга, — как — то задумчиво произнесла Инга, — как бы потом эти поиски не вышли тебе боком…
Киса бы убила меня за то, что, прислушавшись к ее словам, я все равно поступила по — своему. В самом деле, решила я, почему поиски Дориана обязательно должны заканчиваться неудачей? Я ведь прилетела ради того, чтобы найти его любой ценой! Значит, и стараться я должна была намного лучше. Тем более что «Терра Плаза» все еще маячила перед моими глазами. Место, где я должна была исполнить свою мечту. К тому же после слов Инги в скором возвращении Дориана появилась еще одна необходимость: если на Рокис начали стягиваться драконы, значит, Патрику понадобится помощь. А это значит, силы ему еще пригодятся!
В этот раз мой полет к морю ощущался как — то иначе. Я чувствовала себя особенно легкой и пушистой, способной преодолеть бесконечное расстояние от себя до жениха, не испытывая при этом ни малейшего затруднения. Что вдруг изменилось? Что со мной произошло? Я обратилась к собственным ощущениям и поняла: энергии внутри стало больше! Вот он, теплился глубоко — глубоко, маленький и такой неугасимый источник, который, я сразу поняла это, достался мне от Андрея. Видимо, не прошли даром мои эксперименты с забираемой у дракона силой. Только вот сможет ли поддаться мне капля чужой мощи?
Я зачерпнула от нее совсем немного — ровно столько, чтобы обозначить поток песни, не делая ее громче, чтобы не привлекать лишнего внимания — и с удивлением обнаружила, как часть естества Андрея доверчиво ластится ко мне, словно слепой котенок. Разве могла я обмануть его надежды и мечты? Нет, я обязана была сохранить и приумножить его богатство…
Я грустила, и песня была под стать моему настроению. Я услышала ее в одну из прогулок по вечернему городу. Но именно ее ненавязчивый мотив и позволил сосредоточиться на Доре целиком и полностью. Я пела осторожно, боясь лишний раз задеть кого — нибудь и обратив, тем самым, рабом своей воли, но я не останавливалась. Мне нельзя было прекращать! Морская гладь была спокойна, тем не менее, над ней все же прозвучал знакомый с детства голос: