— Ари, подслушивать нехорошо, — раздался рядом уставший голос Барса, в котором сквозили грудные нотки, перемежающиеся с весельем. — Киса всего лишь выясняет отношения со своим огненным.
— Кристофер здесь? — забеспокоилась я, сделав попытку подняться с кровати, но была остановлена предусмотрительным ирбисом, а потому пришлось принять изначальное положение:
— Пока рано, Арина. Это может повредить ребенку.
— Какому ребенку? — недоверчиво глянула на него я.
— Тому, которого ты собираешься родить от призрачного дракона, — с лукавой улыбкой объяснили мне.
На осознание свершившегося факта потребовалось несколько минут, в течение которых киса вдохновенно поминала всех родственников ван Гардена аж до седьмого колена. И поминала, надо сказать, совершенно не с целью принести дань уважения почтенным драконам. Она костерила всех за то, что на ее голову вырастили существо, позволившее желторотому призрачному с легкостью обвести всех вокруг пальца, и я, надо признать, была с ней совершенно согласна. Только вот смысл было махать кулаками после драки? Особенно учитывая тот факт, что… у нас с Дорианом вскоре должна была родиться девочка. Это что же, выходит, неделя совместных ночей во время полета к Лигейе не прошла даром? И дракон, сам того не подозревая, обеспечил своему роду долголетие и процветание? Пусть первенцем у сирен всегда были дети женского пола, но что помешало бы, например, нашей дочери в будущем отважиться на нескольких потомков? Один из них спокойно мог бы обзавестись драконьими генами. И это сокровище я чуть не потеряла!
— Я еле успел, — в подтверждение моих мыслей проговорил Барс. — У тебя срок всего ничего, на таком даже выкидыш не имел бы особых последствий и ощущений, но зародыш, видимо, держался за жизнь так сильно, что постоянно сигнализировал об угрозе. Поэтому тебе и было так плохо во время телепортации.
Ребенок. Это слово ворвалось в сознание подобно набату, мигом отрезая от остального мира и заставляя сосредоточиться целиком на себе. Маленький, совсем крошечный ребенок. Как ты там, хорошая моя, спросила сама у себя и медленно потянулась сознанием в область, которая сейчас служила домиком для будущего малыша.
Странно, но моя девочка переливалась аквамариновыми бликами. Совсем как Дориан. Кем же ты станешь, малышка? Что за судьба будет ждать тебя?
Я невольно улыбнулась — до того красивая открылась сознанию картина. И уже любила маленькое напоминание о том, что наши с Дорианом ночи не прошли даром. Появился дополнительный стимул разобраться в том, что делала с нами эта непонятная кровная связь. И отступать я не собиралась.
Нет, на Дориана я злилась все также. Понять, почему он не открылся мне сразу, я еще могла: конспирация для одного, пусть и самого сильного существа в логове оборотней была очень важным мероприятием. Но смеяться надо мной? Ставить перед выбором? В голову пришло одно из последних замечаний Детри: «Сирена, ты все никак не разберешься, кого любишь, а кого хочешь?» Я слышала горечь в его словах, словно это происходило снова, наяву, словно Дориан оказался рядом. Разве не жестоко было так поступать со мной? А я — то еще винила себя, что могу сломать жизнь дракону, если останусь с ним, а по ночам стану разговаривать с женихом. Какой же наивной я была!
Но сейчас было не время собирать обиды. Сейчас самым главным являлось возвращение здоровья. И моя маленькая девочка, только ради которой стоило перестать замыкаться в себе, чтобы найти дополнительные прегрешения ее папочки.
— Спасибо, Барс, — я вернулась мыслями в настоящее и с теплотой посмотрела на бывшего вокалиста «Ночных шорохов». — Не знаю, что бы мы без тебя делали. Малышка ведь совсем крохотная, ты сотворил настоящее чудо.
— Ты и это видишь? — брови ирбиса непроизвольно взлетели вверх. — До чего же странный ваш народ, — задумчиво протянул он. — Уже мечтаю познакомиться с сиренами!
Спасибо тебе, дорогой друг, за то, что даже в самые тяжелые моменты жизни умудряешься поднять мне настроение. Я этого никогда не забуду! Меня, тем временем, решили посвятить в тонкости целительского ремесла, в коем Барс и специализировался.
— Я занимаюсь именно теми случаями, когда есть угроза выживанию вида. Ирбисы сами по себе тяжело размножаются, и наше потомство не настолько велико, чтобы в будущем бороться за, например, ареал обитания, если там уже присутствует какой — то другой вид хищников. Нас мало, но мы вполне можем раствориться среди других оборотней. Лишь бы смогли дожить до этого светлого момента. Поэтому некоторые представители нашего семейства в процессе эволюции получили уникальные способности: мы можем укреплять связи зародышей с материнским организмом, таким образом, сохраняя генофонд и наиболее слабых особей. Перераспределяя энергетические потоки, мы участвуем в судьбе еще не родившегося котенка, давая ему реальную путевку в жизнь.
— Вот это да! — я посмотрела на Барса совершенно другими глазами.
— Теперь понимаешь, почему меня так усиленно хотели женить, оставив у ирбисов? — усмехнулся белоснежный кот, блеснув кончиками острых зубов.
— Теперь — да, — кивнула я, и тут на весь дом раздался отчаянный вопль Инги:
— Я тебе еще раз повторяю, блохастый! Ты ничего об Арине не узнаешь после того, что вы с призрачным упырем с ней сотворили!
— Киса, — раздался укоризненный ответ ван Гардена. — В каких выражениях ты отзываешься о наследнике драконов?
— Да мне…, будь он хоть властелином Вселенной! — раздался щедро сдобренный трехэтажным матом ответ взбешенной пантеры. — И ты со своим престолом — катись куда подальше, гребаный представитель огненной ветви драконов! Ты не видел, в каком состоянии девочку выбросило из телепорта, а я вам за нее перегрызу глотки — всем до единого! — если еще хоть одна тварь сунется сюда до того момента, как Арина поправится!
— И оставишь своих детей без отца? — раздался ехидный вопрос.
— Найти отца для детей свободной кошки — плевое дело! — не без превосходства ответила довольная киса, и мне даже показалось, что запах воздуха стал отдавать чем — то жженым. Неужели Крис решил показать дым без огня? — Тем более что нашу помолвку с Барсом еще никто не отменял!
— Только посмей, — определенно, огненного довели до точки кипения, потому что рычащие нотки частичной трансформации я бы не спутала ни с чем другим. — И я камня на камне не оставлю от твоего клуба. Ирбиса найду и убью, а тебя доставлю на огненные звезды и заставлю постоянно рожать детей, чтобы не забивала голову всякими глупостями!
— Вон, скотина! — прозвучал взбешенный ответ, а следом я услышала, как хлопнула входная дверь. Моя входная дверь, ибо из клуба меня даже успели транспортировать в домик с красивой гостиной! Сердце сжалось на миг от воспоминаний о том, как здесь последний раз был Дориан, но я поспешила загнать их в самую глубину души. Сейчас были дела важнее, чем жалость к самой себе и мысли об упущенных возможностях.
В уютную тишину, нравившуюся нам с Барсом одинаково, ворвался уставший голос Инги:
— Сначала я убью ван Гардена — потому что допустил твое похищение, ограничившись одним советом о перелете на планету Детри. Потом убью Детри, — на лице появившейся пантеры появилось кровожадное выражение, — за то, что наградил тебя подарочком, не задумываясь о том, что сирена, под завязку накачанная энергией, залетает в мгновение ока, а уж от дракона — единственного представителя более старшей расы — вообще на раз, два. А вот потом, — она в упор посмотрела на съежившуюся под настолько пристальным взглядом сирену, то есть меня, — я займусь тобой. Родишь — и пойдешь генетическим материалом для моих многочисленных экспериментов! — припечатала она, присаживаясь рядом со мной на постель. — О чем ты думала, глупая женщина, когда, не глядя, шагала в телепорт, будучи несколько беременной?
— Наверное, о том, чтобы услышать все это от тебя и понять, что сделала правильный выбор, решив переместиться в место, где мне всегда будут рады, — неуверенно улыбнулась я. Гормоны кисы сделали свое дело: она обняла меня, расчувствовавшись, а я сделала заметку на полях, каким именно способом, в случае необходимости, приводить в умильное состояние темпераментную подругу.