— Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь надо тысячу раз подумать перед тем, как собраться совершить очередной судьбоносный поступок? — задумчиво произнес Барс, наблюдая сиренопантерообнимашки. — Кстати, дорогая, — внезапно придав голосу игривых ноток, обратился ирбис к Инге. — Я, конечно, не против помериться силами с твоим огненным драконом, но с вопросом о свадьбе, о которой ты рассказала ван Гардену, давай, пожалуй, немного обождем: я еще морально не готов связывать себя настолько священными узами…
Когда зашипевшая пантера отцепилась от меня, чтобы накостылять откровенно издевающемуся блондину, наткнулась на насмешливый взгляд. А потом Барс захохотал, и я, не выдержав, присоединилась к нему. Как же хорошо было дома!
— Сколько я была без сознания? — раздался в наступившей тишине животрепещущий вопрос.
— Около недели в бредовом состоянии, — фыркнула Инга. — Барс все время находился при тебе. И этот, — она даже плюнула, имея в виду будущего мужа, — пороги обивал. Надоел хуже пьяного ослика.
— А Дориан? — стало немного обидно, что во сне — то он появлялся, а вот сюда не соизволил показаться.
Для кисы моя обида стала поводом повеселиться:
— Не знаю, чем ты его приложила, когда убегала, но Ди до сих пор в отключке, причем даже Источник не в силах помочь, — и, смотря, как медленно увеличиваются мои глаза, добила:
— Оборотней со звезд Дракона он силы лишил, но сам пока немного не в состоянии передвигаться. Может, конечно, еще сыграло роль то, что он проворачивал фокус с подключением, не находясь в полной силе — кто знает. Может, ты вовремя приложила руку, но сейчас питаться от Источника он не в состоянии. Ты чего обкурилась, что вывела из строя нашего Ди? — испытующе глянула она на меня.
— Я была вместе с ним внутри Источника…
Кису понесло в тот момент, когда она вскочила с кровати и начала накручивать круги по спальне. Она рвала и метала, ругалась так, что даже ван Гардену стало бы стыдно, но ее это не останавливало, как не останавливало и меня в перерывах между хлесткими фразами продолжать рассказывать о событиях в зале на призрачной звезде. Смысл гневной тирады сводился к вопросу, какого черта я вообще решила помогать Дориану с подключением, а я, честно говоря, боялась наговорить лишнего, ибо могла спровоцировать новую волну гнева. Барс при этом смотрел на Ингу с умилением (неужели все беременные кошки такие?), на меня — со смесью удивления и явного сомнения в умственных способностях. Когда ему, наконец, надоело слушать изливающийся из Инги поток брани, он просто заметил:
— Кис, она же сказала, что Источник звал ее. Он просто почувствовал новую жизнь внутри Арины и захотел признать, вот и все. Он бы не навредил потомку призрачного, поверь мне. Плохо ей стало именно из — за того, что она прошла телепортом, перед этим усмирив Дориана.
— Не рассчитала силы, — Инга наконец — то уселась на край кровати и устало потерла виски. — Перекачала от Детри слишком много и, создав телепорт, подумала, что энергии хватит. У меня просто нет слов, — она развела руками, — чтобы выразить ту бесконечную степень везения, которая все время помогает тебе выйти из самой большой задницы.
— Внутри Источника я сначала вернула всю энергию, которую давал мне Дориан, а потом поделилась своей. Совсем чуть — чуть! — добавила я спешно, видя, как пантера готова перейти к новому витку порицаний. — Из — за этого и началась боль. А у телепорта я уже высосала Дориана без остатка.
— Слушай, вообще удивительно, как она живая до клуба добралась, — Барс поднялся с кресла и уселся рядом с разъяренной кошкой, обнимая за плечи и потихоньку успокаивая. — Но давай уже перестанем давить и ей на нервы, и тебе устраивать проверку крепости эмбрионов, а то неровен час — лечить придется обеих.
Тяжело вздохнув, Инга кивнула, оторвалась от ирбиса и подошла ко мне, присаживаясь на свое старое место.
— Больше никаких вольностей, — четко и с расстановкой произнесла она. — Я все понимаю и сама бы с удовольствием накостыляла вралю и обманщику Детри, но пойми: тут уже не просто ваши с ним недомолвки и детские обиды, — она подняла руку, прерывая начавшийся словесный протест. — Драконы — слишком ценная раса, чтобы так просто взять и подвергнуть опасности еще не родившегося ребенка, к тому же ребенка призрачного, которых и осталось — то всего двое, Детри да отец. Уяснила?
— Вполне, — кивнула я, а про себя задала установку дальнейшего поведения: что бы ни случилось, ребенок не должен пострадать. Никакие нервные перенапряжения не повлияют на развивающееся внутри чудо.
— Когда ты собираешься сказать ему? — поинтересовалась киса, видимо, считая, что Дориан должен об этом знать.
— Как только встречу. Во сне, — добавила, чтобы не давать лишних поводов свести нас на Земле. Я была к этому не готова. Понимаю, что особо выбирать не приходилось, но близость дракона не привела бы к связности мыслей. А я должна была в первую очередь понять, что делать с проблемой, обострившейся после превращения Андрея в Дориана. Как преодолеть эту кровную связь, чтобы иметь возможность рассуждать здраво.
ГЛАВА 2. ЗАСЫПАЙ, НА РУКАХ У МЕНЯ ЗАСЫПАЙ
Мы с Ингой сидели на ковре в гостиной, потихоньку опустошая красивое стеклянное блюдо, наполненное дольками очищенного апельсина, бережно подготовленного Барсом. В ответ на подозрительность кисы, не будет ли вредным употребление большого количества аллергенов двум молодым беременным организмам, он только усмехнулся и заметил, что со всей ответственностью может утверждать: после всего, что эти самые беременные организмы перенесли, апельсины — наименьшее, что вообще сможет принести вред. Затем откланялся, и моя боевая подруга, как ни в чем не бывало, схватила блюдо, приглашая вместе с ней разделить трапезу, целиком состоящую из витамина С.
— Надо укреплять будущий детский иммунитет! — со знанием дела заявила она, глядя на мои округлившиеся глаза. И что — то в ее поведении мне показалось ужасно знакомым. Кажется, к некоторым мужчинам у нее был один и тот же подход.
Как же это Барс непредусмотрительно почистил так мало апельсинов, думала я спустя час, удобно устроив руки на животе и разлегшись на ковре, лениво наблюдая за тем, как киса заканчивает со своей частью витаминов. Разомлев к вечеру, мы блаженно улыбались и смотрели в никуда, делая вид, что наслаждаемся приближающейся за окном осенью.
— И все — таки, я не понимаю, — внезапно воскликнула Инга. — Что тебя в Детри не устроило, что ты от него так скоренько сбежала? Ну, обманул он тебя, ну, не сказал, кем является на самом деле… Так ведь, Арин, — она всплеснула руками, — у него и конспирация была нехилая, его знали только Крис — и то, потому что встречались раньше — да Барс, который случайно учуял запах, когда на вас напали!
— Ты знаешь, — лениво потянулась я, попутно меняя положение затекшего тела, — его обман я, наверное, простила бы. Придумала достойное оправдание, обелила в своих глазах даже после того, что Дориан говорил и делал. Но кровная связь… она меня тяготит. Я не могу себе представить, как жить с человеком, которого к тебе привязали против воли, пусть это и составляет истинную сущность сирены. Не могу и не хочу, хотя все во мне стремится сейчас к Дориану. А теперь еще и ребенок должен родиться. Ты знаешь, это как насмешка судьбы, которая каждый раз только упрочняет связь, в природе которой так хочется разобраться. Что за драконий ритуал? Как именно кровь повлияла на наши с ним поступки? Что вообще происходит, и нормально ли то, что творится сейчас?
— Слушай, подруга, тебе никогда не казалось, что мозгам иногда бывает тесно в черепной коробке, и им требуется хоть раз отключиться, предоставив все на волю случая? — спросила Инга, крутя пальчиком у виска. — Ты свихнешься на своих домыслах. Не проще ли раз и навсегда выяснить все с Детри?
— Он признал меня истинной половиной и теперь в лепешку расшибется, скажет, что угодно, лишь бы я поверила и перестала бегать.
— А разве тебе самой не хочется прекратить несуразную погоню за сиреной, Арина? — и вновь за обликом легкомысленной скандалистки мне чудилось древнее существо, немало повидавшее на своем веку. — Ты привлекательна, он — чертовски привлекателен, какие получатся дети, а? — моментально утратив серьезность, подмигнула пантера.