Я смотрела в посеревшее лицо Эдны и понимала, что не желаю повторения подобного для нас с Дорианом. Дело было не в том, что любовь нуждалась в проверке, а в том, как именно преподносилось самое главное в жизни молодой сирены событие. Ведь отречение от зова — это, по сути, не что иное, как заключение брака по традициям Крылатой Богини. И это светлое событие должно происходить под зорким контролем женщины, которая на чувства в принципе неспособна? Никогда! Никогда я на такое не подпишусь…
Эдна, освободившись от объятий Барса, медленно подошла к кромке воды. Она боялась повторения истории, но мне, находящейся в небольшом отдалении, был прекрасно виден блеск в глазах блондина, означавший только одно: он пойдет до конца. Не знаю, что послужило тому причиной: зарождающиеся чувства к моей строптивой тете или же забота о своей непутевой подопечной, — но я не испытала ни капли сожаления по поводу того, что ритуал пройдет по всем правилам до конца. Хотя, пожалуй, упомянув о правилах, я немного погорячилась.
Сделав шаг вперед на широкую ступеньку, погруженную в воды Источника, Эдна задрожала сильнее. Она зашла в воду и была готова к произнесению клятвы верности. Но по щекам тети катились слезы, и Барс, чтобы успокоить ее, последовал следом в купель. Кале недовольно зашипела:
— Ритуал нарушен! Как ты можешь идти к сирене раньше времени?!
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
ГЛАВА 9. ТЫ ВИДИШЬ НЕВЕРНЫЙ СВЕТ
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
— Если ритуал способен довести до нервного срыва, стоит начать думать о ваших правилах в прошедшем времени. Это явно недостаток развития цивилизации сирен. А я своей женщине проходить подобные испытания в одиночку не позволю.
Он особой интонацией выделил слова "своей женщине", так что даже Эдна впечатлилась, бросив в его сторону короткий недоверчивый взгляд, однако позволила обхватить себя за талию, чем вызвала недовольство ящерицы.
Кале, надо отдать ей должное, все же решила сохранить лицо и невозмутимо продолжила:
— Будь по — вашему. Если Богиня не одобрит этого поступка, она не даст ритуалу завершиться. Эдна Брок, — голос жрицы обрел прежнюю твердость и невозмутимость, — искренне ли твое желание произнести клятву отречения зову?
Тетя колебалась. Это было видно по ее плотно сжатым губам и бледному лицу. Возможно, она даже не задумывалась над тем, что в ближайшем будущем Барс станет ее гипотетическим мужем. А теперь, когда реальность обрушилась подобно ушату холодной воды, испугалась. Наверное, если бы ритуал подразумевал наличие отрицательного ответа на первый вопрос, она бы, не задумываясь, произнесла его. Но это было невозможно, и сирена в нерешительности молчала.
Рука Барса переместилась с талии Эдны выше, к шее, и отвела распущенные волосы, открывая доступ к уху. Метаморф оказался выше на полголовы, ему пришлось немного наклониться, чтобы произнесенные шепотом слова не стали достоянием общественности. И по мере того, как Барс сообщал женщине информацию не для чужих ушей, ее тело медленно расслаблялось, а щеки начали пылать огнем. Кажется, я поняла, почему это стоило услышать только Эдне: это были именно те слова, которые Дориан говорил мне наедине, чтобы я могла сохранить в своем сердце его истинное ко мне отношение. И в поведении Барса я сейчас отчетливо видела восхищение несгибаемым характером Эдны, а еще — обещание быть рядом всю жизнь и ценить ее желания превыше собственных, если только она согласится.
Ирбис прервался, возвращая руку на исходную позицию, и в затянувшейся тишине раздался спокойный ответ Эдны:
— Искренне.
Вот так… Барс, похоже, оказался не только защитником потомства, но и прирожденным психологом. Хотя я начала сомневаться, что он делал все это только из благородства. Очень уж непохожи были оберегающие объятия на одно лишь желание помощи страждущему. Тут, похоже, затесалось решение извечной проблемы метаморфов с поиском истинной половины. Удивительно, как быстро принял для себя подобный исход блондин, тем более что раньше явно гордился своей самостоятельностью. Может быть, прав был тот, кто сказал, что браки заключаются на небесах, может быть, именно он оградил Эдну от роковой ошибки, чуть не совершенной пятьдесят лет назад. И именно он все это время берег для нее Барса…
Голос Кале вновь наполнил и без того прохладное пространство ледяной стужей:
— Метаморф, назови свое имя.
— Барс из рода Исцеляющихся Ирбисов.
— Готов ли ты, Барс из рода Исцеляющихся Ирбисов, принять в дар клятву отречения от зова Эдны Брок? — в интонации проскальзывала явная насмешка в сочетании с недоверием, но я точно знала: последнюю битву за жизнь Эдны на Облаках жрица уже проиграла.
В подтверждение моих мыслей раздалось уверенное:
— Готов.
Рядом со мной послышался облегченный выдох Лидии, Эдна нервно сглотнула, Барс лишь крепче сжал ее в объятиях, не позволяя страху занять главенствующее положение в мыслях. Глаза Кале медленно наполнились бешенством — такую неприкрытую ненависть у сирены я видела впервые. Похоже, было что — то такое, о чем я не догадывалась, во что была посвящена Кале. И это что — то было гарантом спокойствия ящерицы. Вместе с согласием Барса оно разлетелось на куски. Но мне не было жаль Верховную. Я во все глаза смотрела, как вода в Источнике начинает потихоньку пузыриться. Кажется, Кале проиграла по всем фронтам. Происходящее могло означать только одно: Богиня приняла согласие метаморфа.
Лидия охнула, и мы с ней схватились за руки в ожидании окончании процедуры. Жрице было некуда отступать. Обряд продолжился:
— Я готова принять твою клятву, сирена из рода Брок.
Вместе с этими словами сияющий шар переместился из рук Кале к Эдне, и она, оставив даримое Барсом тепло, подхватила сгусток энергии. Надо было повернуться лицом к жениху, что тетя и сделала. Но посмотреть в глаза — это оказалось выше ее сил. Нет, принести самую важную в жизни клятву она точно была готова, просто никак не могла поверить, что Барс повторит ее слово в слово чуть позже. Улыбаясь, блондин осторожно обхватил кончиками пальцев подбородок Эдны и приподнял так, чтобы их взгляды встретились. Его ободряющая улыбка наконец — то вселила в сирену уверенность.
— Барс из рода Исцеляющих Ирбисов, — срывающимся шепотом произнесла Эдна. — Заходя вместе с тобой в воды священного Источника Крылатой Богини, я отныне и навсегда отрекаюсь от зова Облаков, вверяя тебе свои сердце, душу и жизнь до последнего дыхания. И если мои слова искренни, пусть Богиня благословит их заповедным браслетом, означающим нерушимость моей клятвы и любви к тебе.
Она умолкла, шумно выдохнув, а в моем сердце разлилась радость оттого, что тетя переступила через страхи и наконец — то поверила в возможность счастья.
— Барс из рода Исцеляющих Ирбисов, — в дело вновь вступила Кале, — я готова принять твою клятву.
И неважно, что ирбис их не знал. В его глазах я видела такую уверенность, что невольно начала завидовать тете. В сознание спустя несколько мгновений ворвался смех Дориана, по эмоциям которого я поняла, что все это время меня нагло прослушивали, и начала сердиться. Ответная волна успокоения сгладила впечатления от самовольного доступа в мою голову, и Ди вместе со смехом пообещал, что наша свадьба точно станет незабываемой. Я ему безоговорочно верила.
— Эдна из рода Брок, — Барс ласково провел рукой по лицу тети и улыбнулся, а потом, будто почувствовав, что от него требуется, положил руки поверх шара. — Я принимаю слова твоей клятвы и обещаю любить и почитать тебя отныне и навсегда, вверяя свою душу, сердце и жизнь до последнего дыхания. И если мои слова искренни, пусть Крылатая Богиня благословит их заповедным браслетом, означающим нерушимость моих обещаний и любви к тебе.