Последний этап сомнений остался позади. Тетя потрясенно смотрела в глаза мужа и видела только неприкрытое восхищение. Это настолько выбило из колеи, что она не сразу поняла, отчего вдруг нахмурился Барс. А я заметила, как вода в Источнике забурлила сильнее, окрашиваясь из серебристого в бледно — золотой цвет: пришло время для нанесения ритуальных татуировок. Шар рассеялся между сдерживающих его рук, впитываясь в тела ирбиса и сирены. Эдна зашипела от боли, и Барс, привлекая ее к себе, обнял лицо жены руками и поцеловал, заглушая звуки и забирая — я почти физически чувствовала это — страдания от появления символов семейного союза. Со стороны наблюдая слившихся в единое целое ирбиса и тетю, я испытала неконтролируемую волну смущения. Будто увидела нас с Дорианом со стороны. И это зрелище не должно было разворачиваться при свидетелях, поскольку являлось личным делом молодоженов. Но, даже испытывая муки стыда, я все равно не могла оторвать взгляда.
Красоту момента нарушил ледяной голос Верховной Жрицы:
— Богиня приняла ваши клятвы. Отныне Эдна Брок не способна слышать зов Облаков и вольна поступать так, как велит ей сердце. Ее жизнь и свобода целиком и полностью в руках Барса из рода Исцеляющих Ирбисов. Да осветит Белая Лилия вашу семейную жизнь, — но презрительное отношение, сквозящее во всем, что позволила сказать жрица, испортило красоту момента, и я поняла: самое время удалиться.
Вопрос с моим отречением мог потерпеть, тем более что процедура под руководством Верховной Жрицы совсем не вдохновила, да и Эдне после появления знаков на теле необходим был отдых. Мельком взглянув на стоящих в воде супругов, я сделала знак Барсу, чтобы забирал тетю. Он прикрыл глаза, соглашаясь, и, поддерживая жену под руку, осторожно отвел к краю бассейна. Я оглядела щиколотки супругов — Эдне пришлось хуже, чем Барсу: у того — то, в отличие от сирен, регенерация кожи была на уровне, вскоре его шрамов почти не будет видно. Сейчас же сплошной кровавой лентой на коже была выжжена татуировка. Заживать будет долго… У тети для такого процесса слишком нежная кожа. Не хочу, чтобы другие проходили через это! Не хочу сама такого же испытания, пусть оно и выглядело намного проще, чем последний этап посвящения, от которого месяц саднило спину.
— Постой, дитя, — донесся мне в спину прохладный голос Кале. — Мы с тобой еще не закончили.
Я переглянулась с Эдной, понимая, что разлучить нас и было изначальной затеей жрицы, однако тетя покачала головой, будто говоря, что ничего у ящерицы не выйдет. Она зашептала Барсу:
— Останься с Ариной, мы будем ждать дома… — поскольку понимала, что сама уже находиться в храме не в состоянии, да и Кале явно намекнула, что аудиенция старшей из рода Брок окончена, решила оставить рядом со мной оборотня, которому теперь в идеале могла вверить даже жизнь.
Барс колебался несколько мгновений, потом все же нехотя согласился. Тем более что обещал Кисе меня защищать. Передав руку жены Лидии, возвратился ко мне, и мы вместе стали наблюдать, как покидают небольшое помещение с водами Источника две сирены.
— Я правильно поняла, что изначально отречение было необходимо тебе? — сухо поинтересовалась Эдна, и мне не осталось ничего другого, как кивнуть в ответ. — Заня — а — тно… — она сложила руки на груди и испытующе посмотрела на нас с Барсом. — Интересно, а это как — то связано с тем, что сегодня с утра на границе появился пассажирский крейсер с делегацией драконов на борту, возглавляемый самим Дорианом Детри? — несмотря на прищуренные глаза и полную уверенность, что событие нас заинтересует, я пыталась не подать вида, насколько сильно новость меня удивила.
Дориан! Дориан совсем близко и ожидает ответа от главной сирены Облаков! А раз она так быстро выложила мне новость, значит, еще не определилась с ответом. Радость в душе отозвалась ответными эмоциями Ди, и я попыталась успокоиться. Сейчас ни в коем случае не следовало давать преимущества скользкой Верховной Жрице:
— Вполне может быть, — ответила я в ее манере, склонив голову набок и смотря на нее с легким налетом задумчивости. — А что конкретно вас интересует?
— Кто отец твоего ребенка? — напрямую спросила Кале, и мне показалось, что спектакля с Эдной ей оказалось достаточно. Хотя какие у меня могли быть гарантии, что сейчас она станет играть по правилам?
Рядом стоял Барс, и пусть теперь мы формально являлись родственниками, сейчас я бы предпочла бы быть только с Дорианом. Никогда не умела плести интриги, и надежное плечо любимого было бы лучшим подспорьем.
— Дракон, — ответила я чистую правду, и предположение Кале — а я по глазам видела, что она это явно подозревала, — подтвердившись, шокировало жрицу.
Драконы и сирены — извечные враги. Женщины, когда — то не пожелавшие признать сильнейшей во Вселенной расы. Мужчины, обидевшиеся на непокорность. Древний конфликт… конец которому может положить наш с Дором союз!
— И ради тебя он притащил сюда призрачного? — скептически заметила Верховная, начиная по — настоящему раздражать меня.
На помощь неожиданно пришел Барс:
— Вам ли не знать, насколько напряженные отношения сложились в свое время между драконами и сиренами? Я думаю, ситуация с Ариной — это еще и повод, чтобы наконец прекратить давнюю вражду.
— Драконов не так много, — философски изрекла ящерица. — И мы больше не являемся беззащитными женщинами, которых обвиняли чуть ли не во всех грехах Вселенной. Арина, — она кивнула в мою сторону, — не показывала, что способна сотворить ее паутина? Поверьте, за несколько минут одна сирена может выкачать энергию из всех собравшихся по ее душу драконов.
— Это доступно только двум нашим семьям, — справедливо возразила я, — и Броки никогда не пойдут против драконов. Может, вражда выгодна вам по какой — то причине, о которой неизвестно никому, кроме вас? — прищурившись, добавила я, глядя на Кале.
— Да и уверены ли вы, что за эти несколько минут вашу сирену не обездвижит один призрачный дракон? — добавил Барс. — Все — таки, вы зря недооцениваете их численность и силы.
— Вы навели меня на некоторые мысли, — проговорила Кале, глядя словно сквозь нас. — Но пока я не готова пропустить драконов во владения Крылатой Богини.
В свои владения, так бы сразу и говорила, подумала я, а Верховная тем временем продолжила:
— Я думаю, с твоим ненаглядным ничего не случится, если я дам вам время хорошенько взвесить все за и против союза сирены и дракона. Даже несмотря на то, что ты истинная, раз беременна от него. Трех дней, я надеюсь, будет достаточно? — спросила Кале, и мне захотелось стукнуть ее чем — нибудь тяжелым: она явно что — то недоговаривала, и три дня скорее нужны были ей самой.
Я кивнула, и встреча с ящерицей завершилась, так и не начавшись. Покидая обитель главной сирены, я испытала огромное чувство облегчения. Захотелось забыться в объятиях Дориана, и от него пришло обещание, что скоро мы вновь встретимся во сне. Улыбнувшись, я обнаружила, что Барс, принюхавшись и потянув меня за руку, поднес палец ко рту, призывая к молчанию, и повел в сторону, противоположную выходу.
Понаблюдав некоторое время за его действиями, я осторожно заметила:
— Если ориентируешься по нюху, то он сейчас тебя жестоко обманывает: выход совсем в другой части.
Барс только глазами сверкнул, стараясь отвечать как можно более спокойно:
— Я удивляюсь, как Детри до сих пор не придушил тебя за остроумие?
— Быстро сматываюсь? — намекнула на свой обычный способ решения проблем с Дорианом, получая в ответ понимающий хмык ирбиса и волну смеха от Ди. Хотя этот этап отношений между нами был окончательно завершен: сбегать я больше не собиралась.
— Скажи мне лучше, радость моя длинноволосая, — тем временем прошептал Барс. — Тебе ничего странного в воздухе не показалось?
— Да нет, вроде, — подумав, ответила я.
— Галлюцинации, видения счастливого прошлого? — продолжал нагнетать атмосферу Барс. — Или будущего?
— К чему ты клонишь? — спросила я уже нормальным голосом, когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы нас не услышала Кале.
— К тому, что тебе стоит принюхаться, дорогая, потом вообще зажать нос и сломя голову нестись прочь от храма, а еще лучше — вообще с этой чертовой наркоманской планеты, где все вдыхают не пойми что круглосуточно.