Поблагодарив Эмму, он попрощался с ней, в очередной раз попросил не переживать из-за испорченного ковра и обещал взять вину за случившееся на себя.
Глава IV. Таверна "Разбитый кувшин"
Снова оказавшись на улице, Николас решительно направил шаг в сторону «Разбитого кувшина». Вид таверны не поражал оригинальностью ни снаружи, ни внутри. Камин, прилавок, столы, скамьи, простая посуда, винный погреб, нехитрые картины в дешёвых рамах, тучный трактирщик, хмельные и шумные завсегдатаи. Судя по большой высыхающей луже, на полу недавно что-то разлили. Но, тем не менее, судя по всему, это было наиболее популярное место в городе, пусть даже и не блиставшем разнообразием доступных развлечений.
В момент его появления, собравшиеся внутри несколько притихли. Угрюмые небритые горожане, прервав свои насущные разговоры, смотрели в его сторону неодобрительно и с вызовом. Мужчина за стойкой неторопливо потирал массивную пивную кружку о край своего рабочего фартука, изучающе разглядывая незнакомца с головы до ног.
— Здравствуйте, господа. Желаю вам приятного аппетита, — поприветствовал Николас посетителей таверны. Кто-то неодобрительно фыркнул, что-то проворчав себе под нос, остальные промолчали.
— Покорнейше благодарю, и вам того же, — учтиво промолвил единственный благовоспитанный посетитель: одетый скромно, но опрятно, он мог бы легко сойти за человека обычного происхождения, если бы не утончённо-благородные черты с печатью образования на лице и дорогой перстень на правой руке, в которой он сжимал пивную кружку. Кивнув вежливому человеку, Охотник огляделся, обнаружив за одним из крайних столов мэра, восседавшего в гордом одиночестве. Барабаня пухлыми пальцами холёной руки по столу, он подманил Николаса, приглашая присесть неподалёку. Николас уже сделал первые шаги в его сторону, как в то же время чья-то грязная рука легла ему на плечо. Обернувшись, он обнаружил неопрятного человека с безумными бегающими глазами.
— Этот взгляд! Я вижу по твоим глазам, что ты тоже слышишь его! Мне это знакомо. Ты слышишь его, верно?! — мужчина был неприятен на вид, но исходивший от него запах с лихвой выигрывал в этом своеобразном состязании.
— Да, да, я тоже его слышу, — смахивая руку, зачем-то подыграл Охотник. Как вскоре оказалось — напрасно.
— И о чём он тебе говорит?! О деньгах?! Они мои! Ты понял меня?! Мои! — брызжа слюной, скрежетливым голосом завопил мужчина.
— Вообще-то, я не очень понял, что он говорил, — поспешно заверил его Николас, не желая участвовать в представлении этого балагана на глазах у присутствующей публики.
— Только Харрел может слышать его — и это хорошо! Очень хорошо! Все деньги достанутся Харрелу! Мне! Понимаешь?! А когда всё здесь станет моим, я, может быть, буду кидать тебе объедки со своего стола! — на последних словах — безумец неожиданно сорвался на такие ноты, что несчастные уши еле пережили этот звук.
— Какие деньги? Мне даже интересно стало, — припоминая недавно услышанное про этого человека, поинтересовался Николас.
— Даже и не смей думать об этом! — вконец срываясь на истерические нотки, запаниковал городской сумасшедший. — Они мои! Только мои!
Обведя взглядом собравшихся, Харрел обратился ко всем, пообещав:
— Если кто-нибудь захочет украсть мои деньги — он умрёт! Да! Если старого Харрела обманут, им не поздоровится!
— Не нужны мне ваши деньги. До свиданья, — наконец избавившись от общества этого шумного субъекта, охотник всё-таки сумел добраться до мэра.
— Не обращайте внимания, с этим старым дураком такое происходит регулярно. Что с больного взять? — отмахнувшись, Сент-Джонс радушно продолжил. — Дорогой Николас, надеюсь, вы уже хорошо обустроились в своём новом доме? Как продвигается расследование? Если вам нужна моя помощь — только скажите.
— Ловлю вас на слове, — полушутя-полусерьёзно заверил охотник, присаживаясь напротив. — Для начала, я ведь по-прежнему недостаточно знаю о вас. Как давно вы занимаете пост мэра этого города?
— Ну, этим городом я управляю уже лет десять, и думаю, что неплохо справляюсь со своей работой, — не без гордости поделился Сент-Джонс. — Родился я здесь, но некоторое время жил в Йорке. Кстати, вас мне порекомендовал один из тамошних друзей. Я много путешествовал и в одной из поездок привёз мою молодую жену… и её нахальную служанку.
После упоминания об Эмме, Томас нахмурился, но вскоре продолжил привычным доброжелательным тоном: