— Саймон, можешь рассказать немного о себе?
— Ну, как вы уже знаете, меня зовут Саймон Линс, но люди называют меня Саймон-рыбак. Ну, знаете, как апостола Петра. Сестру мою тоже назвали в честь Пресвятой Девы Марии. Да, у нас были очень религиозные родители. Я переехал сюда несколько лет назад, когда моя сестра серьёзно заболела. Она была замужем за местным кузнецом. А после её смерти — я решил остаться. Тогда мне не хотелось никуда уезжать. Я просто не видел в этом смысла. А сейчас — я всё чаще стал думать о том, чтобы уехать отсюда. Жизнь здесь стала просто невыносимой.
— А как ты уживаешься с местными жителями? — продолжил выпытывать охотник.
— Это не очень-то весёлые люди. Особенно сейчас, в трудные времена. Кузнец — надёжный и искренний человек, он был женат на моей сестре. Мы редко друг друга видим. Он — не любит болтать. Особенно — после того, как повесили Ричарда. Но он хороший человек. Трактирщик Моллинз — человек честный. Он вас не обсчитает. Ещё у нас есть Харрел. Держитесь от него подальше, он — чокнутый. Постоянно болтает о каких-то деньгах, а если поговорить с ним подольше — становится агрессивным. Неудивительно, что его жена в таком состоянии. А мэр у нас — довольно странный… Только не говорите ему, что я это сказал, а не то он отправит меня на костёр, — нервно усмехнулся рыбак.
— Да, я уже познакомился с ним, — кивнул Николас.
— Авторитета ему не хватает, не так ли? У него красивая и умная жена, но не её я считаю настоящим сокровищем дома мэра. Не знаю, видели ли вы уже Эмму. Каждый раз, когда мне становится грустно, я иду с ней поболтать, и мир становится светлее… — Саймон мечтательно улыбнулся, но, тем не менее, вскоре спустился с небес. — Но я отвлекаюсь… Так, что дальше? А, монахи. О них я знаю немного. Видел пару раз одного из них, или двух — и всё. Довольно много рыбы у меня забирает лендлорд Лимси. Очень приятный человек, нередко угощает меня стаканчиком. Но только когда рядом нет его ужасного сына. Старая Литкотт живёт у болота и готовит различные эликсиры. Она немного не в себе, но если вам действительно плохо — она поможет. Остальные? Думаю, вы сами разберётесь…
— Может быть, ты знаешь что-нибудь об убийстве стариков? — поинтересовался о более мрачных вещах Николас.
— Всё это довольно плохо. Я иногда видел, как Греи ходят по краю болота. И это я нашёл окровавленный клочок одежды. Впрочем, я с ними почти не разговаривал — это были довольно неприятные люди. Они говорили, что собираются остаться здесь до конца жизни. Что ж, так и вышло, верно? Данком… это другое дело. Мальчик не делал этого. Его гибель — на совести мэра. Спросите Джона, кузнеца. Он хорошо знал Ричарда. В тот самый день — я говорил с парнишкой: у него было прекрасное настроение. На безумного он похож не был, — решительно заявил Саймон.
— Меня интересует ещё кое-что, — отвлекая парня от печальных мыслей, более доверительно промолвил Николас.
— Да? — с интересом ожил Линс.
— Тебе ведь нравится Эмма?
— Ну, раз уж вы об этом заговорили… — щёки молодого рыбака загорели румянцем. — Мне она нравится. Она умна, красива, и я бы очень хотел познакомиться с ней поближе. Знаете, она — это всё, что удерживает меня в этом Богом забытом месте. Но я уезжаю. Она может быть со мной лишь в моих мечтах. Почти всю свою жизнь она провела в большом городе. Зачем ей нужен такой человек, как я? — вздохнув, Саймон развёл руками.
— Как знать, — охотник похлопал рыбака по плечу. — Извини, но мне, правда, пора.
— Удачи вам, — пожелал рыбак в ответ. — Если буду нужен — я сегодня буду здесь долго, только скажите.
Николас двинулся дальше. Несложно было заметить, что Саймон и Эмма влюблены друг в друга, и оба не решаются на первый шаг. Что значит любовь для охотника? Одно из слов, обозначающих возможный Знак Пути для призываемой души, либо что-то большее? Знал ли Николас когда-нибудь, что есть любовь? Любовь к Богу — возможно. Любовь к родине — пожалуй, хотя материнской любви ему испытать так и не удалось.
Конечно у него были женщины, пускай их и было немного. Однако он не мог сказать, что действительно по-настоящему любил кого-то из них. А Нина... Их связывало нечто иное, и он чувствовал это интуитивно с первой их встречи. Утратив её, — он словно утратил часть себя. В какой-то момент она придала его бесцельной жизни смысл. Если не знаешь, во имя чего жить — найди за что умереть, и он бы отдал свою жизнь за неё. Но оставшись один, и продолжая вливать в себя зелья, чувства Николаса с каждым новым раз лишь притуплялись все сильней.