— Я не совершал ошибок. Ведь я вернулся живым! Это значит, что я все сделал правильно. Так почему же она не вернулась к жизни?— в отчаянии сокрушался Николас.
Он сидел рядом с ней еще долгое время, разглядывая ее прекрасные тонкие черты лица. Смерть не забрала ни капли ее красоты. Он знал, что больше ничего не в силах поделать. Ему нужно было идти. Зло наступает на мир. С тяжёлым сердцем он оставил возлюбленную одну, спящую вечным сном.
На улицах города по прежнему была ночь. Николас опрометью кинулся на кладбище. Он спешил мимо нечеловеческих криков и воплей, выпотрошенных и обглоданных останков, разбитых окон домов и опрокинутых телег, он бежал безразличный ко всему. У него больше не осталось ничего, кроме мести. Больше ему нечего было терять. Но ему удалось сохранить еще достаточно рассудка для сознания того, что в жизни остались вещи важнее чувств смертного. Николас думал о том, что познать счастье охотнику не дано, но он желал для мира лучшей участи, и он еще поборется за счастье людей на земле. Возможно, жизнь вокруг была далеко не сахар, но другой нет, и он должен был сохранить те малые крупицы, что имелись.
В яркой вспышке, на мгновение, все озарилось, как в этих местах не бывает даже днем. За вспышкой последовал и раскат грома. Ледяной ливень нещадно хлестал, и нездоровому сознанию Николаса уже начало казаться, что это кровь, стекающая из раскрывшихся небесных ран.
По словам Тобба, мэр бежал на болота — наверняка несет ключ своему хозяину. Николасу оставалось надеяться, что он успеет перехватить его прежде. Но охотника не переставала волновать судьба аббатства.
— Карр! Карр! Мор-рель!
Николас застыл. Ему показалось, или это он ослышался? Крик вороны вернул его из мрачных размышлений, и, проследив взглядом за черной птицей, летевшей с ним по пути, он ускорил шаг. У разрушенных временем кладбищенских ворот ему махал руками аббат Майкл, поторапливая приблизиться к нему:
— Врата Ада открылись! Из глубин преисподней на землю лезут демоны! — испуганно причитал аббат, — Я чудом остался жив!
«Почему он не в монастыре в такое-то время?», — поразился Николас, но в следующий миг его мысли заняло другое:
— Здесь появлялись монстры? — резко спросил он, перекрикивая шум ливня.
— Сначала мы видели, как они лезут в город со стороны болот, — аббат с силой схватился за плечи Николаса, словно утопающий за соломинку, — Затем одно из чудовищ появилось у дома гробовщика. К счастью, оно ушло куда-то в сторону города. Это — не создания Божьи! Это — исчадия Ада!
— Возвращайтесь в свои кельи и запритесь, — непреклонным тоном потребовал охотник, однако же ответ бенедиктинца его поразил.
— Бежать не имеет смысла. Или Бог сжалится над нами, и тогда наши враги будут повержены и обращены в прах; или мы обречены, и в этом случае нам не скрыться от Божьей кары, где бы мы ни были, — с пламенем истовой веры в глазах, решительно отклонил требование аббат. Фигуры в серых рясах толкались на ступенях ведущих к монастырю и смотрели на них. Николас почувствовал себя очень неуютно под их взглядами.
— Что там со склепом? Вы открыли его? — не желая более тратить время на бесплодные попытки переубедить, Николас перешел ближе к делу.
— Да, в конце концов мы справились. В склеп был проделан путь откуда-то из глубин земли. Вы можете себе это представить? Я счел за благо удостовериться, что склеп будет снова закрыт.
— Мне нужно туда войти, — Николас сделал акцент на важности безотлагательного дела.
— Я советую вам изменить ваше решение, — с волнением и беспокойством посоветовал Майкл. — Именно оттуда и появляются эти существа.
— Именно поэтому мне нужно войти туда.
— Что ж, если вы настаиваете… — аббат не был рад такому решению, граничившему с самоубийством, однако же перечить не стал. — Я пошлю с вами кого-нибудь, кто поможет вам попасть внутрь. Как только вы сделаете это, мы снова закроем вход. Когда вы соберетесь выходить — крикните нам. Мы будем ждать вас, Николас.