— И так, каков будет твой ответ?
— Я согласен, сир, но сдерживаться не буду.
— Тебя никто и не просил.
По достижении договорённости они углубились в лес, чтобы абстрагироваться от мешающей в лагере суеты.
— Нападай! — скомандовал Херлиф.
В ответ на что Дуглас выкинул замашистый боковой удар. Опешив, юноша сумел лишь частично выполнить нырок, в связи с чем две нижних костяшки влетели ему в висок. Отлетев, Херлиф, несмотря на боль, подметил, что удары Дугласа явно не столь смертоносны, как Бьёрна.
— Продолжаем, — обратился он к Дугласу, застывшему после попадания.
На что тот, сблизившись, нанёс левый прямой. Однако юноша сумел парировать его локтём и, сократив дистанцию, вцепился в бедро наёмника. И вот… что это? Почему я не могу даже сдвинуть Дугласа? О чёрт, подумал Херлиф, заметив локоть, летящий ему в голову, а дальше всё как в тумане. Очнулся юноша уже в лагере, весь покрытый синяками, что, впрочем, было для него вполне обычным делом. Съев похлёбку, приготовленную наёмниками, он лёг спать на голой земле, не желая соседствовать с сестрой. Подобным образом пролетели две недели, за которые Херлиф полностью овладел защитными движениями и даже несколько раз опрокинул Дугласа на землю. Пейзажи сменились с глуши и деревень на крупные города, до Эгберта осталось подать рукой, а до балла целых четыре дня. Поэтому, оставив наёмников в пригородной таверне на пару с кучером, они устремились в гостиницу, которую снял отец.
По прибытии их встретил вежливый белл-бой, донёсший внушительный багаж Андромеды до номера, Херлиф же, в свою очередь, отказался от всякой помощи и заселился в соседний номер. Однако просто дрыхнуть в гостинице на протяжении нескольких дней было не в его стиле. Поэтому, найдя уединённое место, юноша возобновил тренировки, в то время как Андромеда в тяжёлых муках пыталась выбрать подходящее платье на балл. Зелёное, подходящее под цвет глаз, красное, соответствующее праздничной атмосфере, голубое, выделяющее высокое происхождение и благородство… Выбрать что-то конкретное ей казалось невозможным, поэтому, несмотря на все разногласия, леди пришлось обратиться к брату. Дёрнув его в коридоре и посадив на кровать, она начала показ мод. Херлиф же особо не сопротивлялся, зная, что если удерёт, то сестра может устроить истерику таких размеров, что откажется идти на балл.
— Ну что какое платье тебя понравилось больше всего? — с воодушевлением и лёгкой игривостью вопрошала Андромеда, будто той ссоры между ними никогда и не было.
— Зелёное.
— Почему? — спросила леди, надув щеки.
— Подходит под цвет глаз.
— Не слишком ли оно простенькое? — продолжала напирать Андромеда, желая услышать комплимент.
— Нет, — ответил Херлиф, не понимая, почему сестра не отстаёт.
— А мне кажется, что я в нём ужасно выгляжу…
— Глупости! Ты отлично в нём смотришься! — возразил юноша, наконец поняв, чего от него хочет сестра.
В ответ на его слова она расплылась в очаровательной улыбке, от которой становилось грустно на душе, ведь он осознавал, что никогда не сможет стать для неё полноправным братом, ведь в глазах Андромеды он лишь жалкий бастард.
— Ну ладно, тогда я пойду.
— Может, останешься на чай…? — виновато вопрошала леди.
— Нет, спасибо, — категорично отказался юноша.
Оставшиеся три дня минули в мгновение ока, и вот наступил знаменательный момент — вечер, на который был намечен бал. Андромеда, закончив наводить марафет, уже ждала брата в карете. Херлиф же, накинув первое, что вытащил из чемодана, с огромным мечом за спиной, только направился ко входу.
— О, святой Авель, что это за обноски на тебе?
— Моя одежда не имеет значения, ведь единственной моей функцией является твоя защита…
— Это не важно, ты всё равно как мой брат должен выглядеть презентабельно. У нас есть ещё несколько минут, переоденься как можно скорее.
— Ладно, только хватит причитать.
Переодевшись в костюм и быстро вернувшись назад, Херлиф запрыгнул в карету и дал кучеру команду отъезжать. Чем ближе они были к месту проведения мероприятия, тем бледнее становилась Андромеда, поэтому Херлиф обратился к ней.
— Неужели этот барон Брэдбери настолько страшен?
— Ты не представляешь насколько! У этого человека нет никаких тормозов! Он отправился прямиком на фронт воевать с северянами, лишь окончив академию. А по возвращению в родное имение отец Брэдбери сразу же умер, поэтому тот стал бароном всего в двадцать лет. Ходят слухи, что именно Брэдбери убил отца ради власти, и зная этого человека, я могу в это поверить.