Вместо ответа Катрей опустил глаза, не выдержав боли в моих глазах. Я ударила его по плечу, потом еще раз по груди, а потом еще, и каждый удар был сильнее предыдущего. Я и сама на заметила, как началась истерика.
- Не смей молчать! Не смей! Ты использовал меня! Что же ты не поимел меня в первую встречу, что же ты не лишил меня девственности прямо на своем троне?! – вопила я, игнорируя стекающие по щекам слезы. Катрей и не пытался защититься, принимая все мои удары. Лицо его стало каменным, и даже в глазах не проскользнуло ни одной эмоции. От этого меня затрясло еще больше.
Перестав колотить его, я подскочила и порывисто начала стягивать с себя одежду.
- Что ты делаешь?! – опешил Катрей, впервые проявив хоть какие-то эмоции.
- Разве не понятно? – истерично рассмеялась я и выскользнула из платья. – Готовлю себя для случки. Я ведь только для этого здесь нахожусь.
- Перестань! – Катрей шагнул вперед и крепко обнял меня.
Ну нет, мне нельзя обниматься, мне надо срочно зачинать ребенка! Поэтому я потянулась к тесемкам на его штанах, но он вовремя перехватил мои руки.
- Пусти! Пусти-и! – верещала я, пытаясь вырваться. - Ублюдок! Ненавижу тебя! Ненавижу! Лучше бы ты убил меня!
Когти вновь проявились, и я не стеснялась рвать в клочья одежду Катрея. В какой-то момент дорвалась до кожи, и мужская грудь была исполосована рваными ранами.
В комнату влетела удивленная Архелия.
- Боги, что здесь происходит? – всплеснула руками она.
- Неси самое сильное успокоительное, быстро! – рявкнул Катрей и бросил меня на кровать, наваливаясь сверху и удерживая мои руки над головой.
Её появление прошло мимо меня.
- Отпусти! Я убью тебя! – вопила я, не осознавая слов. Ярость застилала глаза, и плевать мне было, кто он такой и что может со мной сделать. Инстинкты требовали разорвать его грудную клетку и вырвать ненавистное сердце. – Жалкий кровосос! Ненавижу!
17.4
Дальше все воспоминание остались смазанными. Катрей удерживает меня, но тут же обеспокоенная Архелия вливает мне в рот какое-то противное снадобье, а потом потолок начал кружиться то в одну, то в другую сторону. Кажется, меня уложили под одеяло, Катрей строился поверх, не отпуская мою руку. Я закрыла глаза, но не заснула. Странное ощущение – вроде как я осознаю, что со мной происходит, но ощущение полета делает события нереальными. Да и отсутствие каких-либо чувств, той же обиды или ярости, придавала событиям нереальности.
Когда кто-то задул свечи, и наступила ночь, я открыла глаза. Ровное дыхание позади убедило в том, что Катрей не ушел. Да и во сне его рука продолжала сжимать мою. Я была настолько обессилена. Что не смогла даже отодвинуться от него. Так и провела всю ночь, бесцельно смотря в окно. Уже когда солнце заглянуло в окна и осветило комнату, я почувствовала, что способна двигаться. Действие успокоительного прошло, но вчерашняя истерика опустошила меня. Я хотела просто умереть.
В какой-то момент позади послышалось шуршание одеяла, но я даже не дернулась. На реакцию Катрея мне было абсолютно наплевать.
Он понял, что я не сплю, и осторожно, ожидая сопротивления, обнял меня, прижавшись грудью к моей спине. Губами прижался к затылку и медленно вдохнул аромат волос.
- Это правда, Кассандра. Я приблизил тебя к себе, желая завести ребенка. Это моя заветная мечта, и еще ни разу не выпадало такого шанса. Поэтому я обратил на тебя внимание. Но никто не заставляет меня ухаживать за тобой, приказывать Архелии, Радаману и Эдгару проводить с тобой уроки. Боги, да я даже готов исполнить твою мечту – обучение в любом вандейском университете. Потому как ты можешь исполнить мою мечту.
Отстраненно я отметила, что он говорит в настоящем времени, значит, продолжает считать так же.
- После более близкого знакомства с тобой туманный образ ребенка стал более конкретным. Я хочу видеть в своем сыне или дочери твои черты. Твои глаза, улыбку. Твое упрямство. Мое желание осталось прежним, но изменилась причина. Раньше я хотел ребенка для того, чтобы оставить часть себя в этом мире. Теперь же я хочу нашего с тобой ребенка потому, что он станет плодом нашей любви.