Лейтенант кивнул, делая короткое и быстрое движение большой головой.
– Мне подсказал об этом мистер Ля Форж... Правда, я и сам уже пришел к подобному заключению.
Пикар обдумывал ситуацию.
– Мистер Ля Форж... – повторил он. – Он тоже считает, что я... озабочен более обычного?
– Так точно, – подтвердил Ворф. – И еще мистер Крашер... И старший помощник Райкер... И советник Трои, кажется, тоже... хотя она ничего не говорила мне.
У капитана от изумления начала отвисать челюсть.
– Больше никто? – спросил он.
– Еще нет, – разочаровал его клингон, продолжая перечислять список имен посвященных в тайну капитанской озабоченности.
– М-да... – протянул Жан-Люк. – И чему вы приписываете мою... э-э-э... взволнованность?
Ворф пожал плечами во второй раз.. – Этого мы не знаем... Но вы-то должны знать, сэр...
Пикар в душе облегченно вздохнул: "По крайней мере, до этого еще не добрались..."
– Должен признаться вам, – с неохотой начал он, – наше задание, действительно, имеет для меня большое значение. Хотя я надеялся, что подобная информация не станет достоянием для многих людей... Признателен вам за заботу.
Жан-Люк сознательно сменил тон разговора.
– Однако, это все равно не оправдывает нарушения графика дежурств.
Найдите своего сменщика, и пусть он займет свое место на мостике.
– Понятно, – ответил Ворф. Не совсем ясно, слышится ли в его голосе недовольство. Ведь клингоны не терпят, когда им читают нотации. – Я уведомлю о вашем приказе и остальных...
Пикар внимательно посмотрел на него.
– Только не говорите мне, что и остальные превышают свои полномочия.
Появившаяся гримаса на лице начальника охраны говорила о многом: в глазах отражались и удивление, и стыд, и желание промолчать – в более или менее равных пропорциях. Клингон отчаянно пытался придумать достойный ответ.
– Лейтенант?
– Да, сэр... Все обстоит так, как вами сказано.
Пикар почувствовал, как в нем закипает гнев. Он злился, конечно, не на экипаж, а на самого себя. Как же далеко дела вышли из-под его контроля, пока идут поиски "Грегора Менделя"?
Внезапно отвернувшись от клингона, капитан набрал свой личный код на клавиатуре компьютера. На экране монитора появился список. Изучив его, Пикар стер информацию и посмотрел на лейтенанта, который все так же молчаливо сидел на другом краю стола.
– Вы свободны, – отпустил его командир. Клингон встал.
– Спасибо, сэр.
Он повернулся и вышел, довольный своим освобождением.
Итак, не только Ворф нарушает правила... Почти треть экипажа на мостике делает то же самое. С одной стороны, это все очень трогательно.
Пикар никогда не стремился специально завоевывать популярность; скорее, он поступал по справедливости. Увидеть, насколько привязаны к нему люди, очень приятно. Но смотреть на их проделки сквозь пальцы капитан не собирался.
Поднявшись, он вышел из-за стола и направился к дверям, которые распахнулись, открывая для обзора мостик и нарушителей порядка.
Никто не посмотрел на него... Ситуация почти комедийная.
Подавив улыбку, Пикар прошел и стал перед центральным пультом, чтобы его могли видеть все.
– Попрошу внимания, – произнес он низким, хорошо поставленным голосом, слышным во всех уголках командного отсека.
Все взгляды устремились на него.
– Мне стало известно, – продолжил Пикар, – что некоторые из вас слишком злоупотребляют своими обязанностями. Требую, чтобы такое положение немедленно изменилось!
Чтобы хоть как-то отблагодарить их за потраченные усилия, он добавил:
– Более того, все офицеры, не занятые на мостике, могут воспользоваться всем спектром удобств корабля для отдыха. И это не просто совет... – Капитан вспомнил, как Ворф упомянул Джорди. – Мое обращение касается также и инженерного отсека.
Во время "речи" Пикара офицеры обменивались взглядами. Правда, не ликующими, а, скорее, смирившимися. В конце концов, все они считали, что их место на мостике. Если бы им захотелось развлечься в свободное время, то капитана спрашивать бы не стали... Тем не менее, офицеры подчинились: с разных сторон стали слышны вызовы сменщиков.
Удовлетворенный, Пикар вернулся в свое кресло. Он не смотрел по сторонам, но знал, что за ним сейчас наблюдают Райкер и Трои.
– Я разочарован в вас, – громко сказал он. – В вас обоих... И особенно в вас, старпом. Когда меня здесь нет, вы остаетесь вместо меня, а не для того чтобы возглавлять заговор.
Капитан заметил, как Трои прикрыла улыбку рукой. Когда рядом телепат, трудно притворяться рассерженным.
Райкер, однако, принял выговор за чистую монету. Он поерзал в своем кресле, а потом подал голос:
– Я бы не стал называть это заговором, сэр... Скорее, это демонстрация верности и некоторых, возможно, устаревших ценностей.
– Допустим... Но вы знаете также хорошо, как и я, что срыв, так сказать, не за горами. Предпочитаю, чтобы мои люди тратили свою энергию во время экстренных случаев, а не во время рутинной работы. Некоторые уже находятся здесь по третьей-четвертой смене подряд. В таких условиях нельзя сохранить бдительность.
Райкер кивнул.
– Понимаю... Вы говорите, что двадцать четыре часа подряд могут вывести из строя любого?
– Конечно, старпом.
– И каждому на мостике, дежурившему столько времени, пора отдохнуть?
– Без сомнения.
Глаза капитана сузились в подозрении... Он ожидал какого-то подвоха со стороны первого офицера. Но Райкер сохранял непроницаемость, выработанную годами службы.