— Когда так сильно манят далекие земли, путешествие может затянуться. Мы еще увидимся? — не выдержал долгого молчания Ланс.
— Обещаю вернуться и поделиться с вами всем пережитым, — тотчас отозвался Рихард. — Сядем у очага, до краев наполним медом кубки, и яркие воспоминания оживут перед нами в языках пламени, в тенях на стенах зала. Прошу только об одном: сделайте так, чтобы мне было куда возвращаться. Не как Хозяину, а как доброму другу.
Они поднялись, Рихард, с лица которого не сходила ободряющая улыбка, крепко обнял друзей. Нивар сомкнул огромные руки и не размыкал, пока Рихард не шепнул ему:
— А для тебя есть особое задание — стань достоин своего имени. — Великан отстранился и непонимающе посмотрел на герцога. — Посади дубовую рощу. Поверь, возрождаться в зыбкой топи не так приятно как в уютной колыбели между дубовых корней.
— Клянусь, это будут самые высокие и толстые дубы в мире, — с жаром пообещал Нивар.
— Не сомневаюсь, ты сдержишь слово. Я знаю, — обратился он к обоим, — что вы справитесь, у вас хватит сил. А теперь ступайте вслед за солнцем. Держитесь его и вскоре окажетесь дома. И больше не ищите меня подобным способом. Я сам приду, когда захочу.
— Ты не проводишь нас хотя бы до тропы? — спросил Ланс, пытаясь отдалить миг расставания.
— Я не собирался, но чем быстрее вы доберетесь домой, тем мне будет спокойнее, — рассмеялся Рихард и взял их за руки. — Держитесь.
Безмолвный герцог легко ступил с края кочки прямо в воду, увлекая друзей за собой. Они невольно напряглись, делая первый шаг, но Рихард без труда преодолел их сопротивление и в тоже мгновение они стояли на воде.
— О, я всегда мечтал попробовать… Невероятно! Словно земля! — восторгам Ланса не было предела.
— Шагай-шагай, — беззлобно проворчал Рихард. — Ходить по воде — особое искусство. Только не пытайся повторить в одиночку. Живо ко дну пойдешь.
— Я не настолько самонадеян, — счастливо рассмеялся Ланс, следя за стайкой мальков, укрывшихся в их тени.
Солнечные лучи ласково освещали топь, смущенно прикрывшую лик смерти полупрозрачной серебристой вуалью, променявшую серый могильный саван на пестрые цветы. Безмолвный герцог отвел друзей к тропе, ведущей в поселок, а сам остался сидеть на искривленной иве, склонившейся к самой воде. На сердце Рихарда было спокойно. Его ждали новые встречи, новые места, новые тайны. Впервые за долгое время скука, точащая изнутри, отступила. Где-то в темных морских глубинах, в каплях соленой воды, спал безымянный бессмертный и Рихард ждал его пробуждения.