— Миледи, — я присела в реверансе. Быть так близко с Вардой было страшно, я вспомнила прошлое Собрание, где я видела, как ей нравится чужая боль. — Я Эллида, одна из помощниц Толега. В носу принца застряла бусина. Я вытащила его. Он невредим, хоть и немного расстроен.
— Покажи.
Я раскрыла ладонь, чтобы показать бусину. Королева не пыталась поговорить с сыном или коснуться его, а всхлипывающий Очи не тянулся к ней и не говорил «мама». Он цеплялся за рубашку Мэлана одной рукой, а в другой сжимал существо из платка.
— Ясно, — королева Варда посмотрела на стража. — Как до этого дошло, Мэлан? Кто сделал это с моим сыном?
Мэлан поднялся на ноги с Очи на руках.
— Миледи, дети играли в швейной комнате. Я сторожил у двери. Я не видел, что произошло. Няни знают больше. Но, как и говорит Эллида, Очи невредим. Она постаралась.
Она повернулась ко мне.
— Почему ты помогала ему здесь и только с Мэланом? Почему дверь была закрыта? Где Толег?
Я глубоко вдохнула.
— Миледи, в лазарете мужчина, которому очень плохо, как вы видели и слышите. И няни… были беспокойны. Вашему сыну нужен был друг, а мне — тот, кто его удержит и успокоит. Я попросила Мэлана.
— А Толег?
— Я здесь, миледи, — он появился за нянями, его седые волосы были растрепаны. — Простите, я не смог присутствовать, когда принесли вашего сына. Но, похоже. Эллида прекрасно справилась без меня.
— А где вы были?
— Спал, миледи. Нашему пациенту нужно постоянное наблюдение. Я сидел с ним ночью, пока отдыхали помощницы. В это время года тут всегда людно, уверен, вы поймете.
— Ясно, — ее голос был ледяным. — Прискорбно. Что держит здесь человека, что не может молчать, пока другим пациентам нужно ваше внимание?
— Боевое ранение, миледи. Руарк получил удар по голове, ему требуется время.
Варда развернулась и вышла в лазарет, прошла мимо Толега, словно его там не было. Все следовали за ней. Она остановилась у койки Руарка. Один из его товарищей держал его, а другой вытирал его красное злое лицо.
— Вы сказали, требуется время, — сказала она холодно. — Сколько?
Я видела, что Толег хотел соврать. Но он сказал королеве правду.
— Не могу ответить, миледи. Мы работаем над ним.
— Заканчивайте, Толег. Вы же не знаете, придет ли он в норму, да?
— Не уверен и в обратном, миледи. Но Руарк — верный член отряда Быка, один из ценных воинов короля. И король хотел бы, чтобы мы старались.
Варда нахмурилась.
— Не вам судить, чего хотел бы король, Толег. Одно понятно: оставлять его здесь нельзя, ведь он кричит день и ночь и мешает вам исполнять обязанности. А этим двоим нужно возвращаться к работе с отрядом, а не работать сиделками. Я пришлю Бридиана для помощи.
Толег напрягся.
— Да, миледи.
— Ты, — Варда развернулась и указала на меня. Мое сердце замерло. — Ты замысловато подошла к своим обязанностям, но ты хорошо постаралась сегодня.
— Благодарю, миледи, — выдавила я сквозь сжатые зубы. Я никогда еще так сильно не хотела высказать кому-то то, что я думаю.
— Вы! — она обратилась к няням. — Мэлан сказал, что мой сын играл с другими детьми, когда это произошло. Что за другие дети?
— Дети Брэнда и Сции, миледи, — голос женщины дрожал. — Даи и Эда.
— Кто из них засунул бусину в нос моего сына?
Я подозревала, что Очи сделал это сам, желая что-то проверить, но я не могла это высказать.
— Н-не могу знать, миледи.
— Вы не следили за моим сыном? — тихий голос был очень угрожающим.
— Да, но… я не видела, как это произошло. Это было очень быстро, — женщина сцепила дрожащие руки.
— Мог только Даи, — сказала одна из служанок. — Эда еще кроха.
— Мэлан, отнеси Очи в детскую, а потом позови в мою приемную Брэнда. А вы — на кухни, — она обратила на служанок всю силу своего ледяного взгляда. — В это время года вам стоит поработать поварами. Вы, похоже, забыли, что мой сын станет однажды королем Олбана. Будущему правителю нужны внимательные слуги.
Мы не сразу смогли успокоить Руарка после того, как Варда и остальные ушли. Когда он затих, мы оставили людей отряда Быка следить за ним. Толег готовил настойки, я варила зелье для сна, которым мы угомоняли Руарка. Время шло, и хотя мы были заняты делом, в лазарете висело напряжение. Сколько пройдет времени до того, как придет Бридиан и назовет пациента безнадежным?
Я слышала разговор остальных, пока Руарк спал. Я знала, что они боятся. Когда Силовика так сильно ранили, и он уже не мог исполнять долг, его убивали. Руарк был не виноват, что не мог попросить за себя, а его товарищи по своей воле заботились бы о нем, даже если бы не было улучшений. Но это ничего не меняло. И если выступить против решения, можно поплатиться за это на следующем Собрании.