− Ну прости, ляпнул по пьяни, − услышала она спросонья умоляющий голос Кирилла. − Ты по-прежнему прекрасна и притягательна. Только я проснулся, глянул − нет тебя − и так стыдно стало, так одиноко и тошно!
− Как ты вошел сюда?
− Да у меня ключ твой лет десять как на брелке висит. Давно заказал одному бандиту заграничному. Пока тебя не было, я приходил сюда, ложился на твою постель и часами вдыхал аромат твоих волос. Я ведь люблю тебя, Аня! С тех пор, как впервые увидел, так и полюбил. Не бросай меня, пожалуйста! Никого у меня нет. Все меня гонят, все боятся, ненавидят…
− Как и меня, − шепотом отозвалась Аня, шмыгнув носом.
− Тебя тоже твой Король урезал в правах? − в голосе незваного гостя послышалось торжество.
− Да, еще как… − вздохнула она.
− «Просто встретились два одиночества», − пропел Кирилл приятным баритоном.
Аня все еще лежала в спортивном костюме под зимним одеялом − ее с похмелья знобило. К пришельцу из детского прошлого она так и не повернулась. Стыд прошел, тошноту сменила тягота во всем теле, надо бы пойти к священнику, но одна только мысль об этом повергала ее в парализующий страх. Она не знала, что делать, к чьему плечу прислониться, куда деться от пронзительной слабости.
Кирилл примерно представлял себе, что с ней творится. О, этот потомственный соблазнитель стал опытным психологом! Победу необходимо закрепить. Саркастическую фразочку, вылетевшую из пьяного самодовольного нутра, необходимо затушевать чем угодно − извинениями, лестью, новым пьянством, а может даже и продолжением ночной страсти… В его голове вспыхнули одна за другой картинки из ночного буйства − вот уж не думал, что пьяная недотрога первой набросится на него! Видимо изголодалась подруга по крепким мужским объятиям, не очень-то балует молодую женушку ее старичок… Э, нет, дорогая, слишком долго я за тобой охотился, слишком много получил зуботычин от твоей бандитской охраны, чтобы так просто отпустить на волю!..
− Знаю, дорогая Анечка, что с тобой, − произнес он сладким голосом. − Сам прошел через огонь, воду и медные трубы. Только все эти искушения мне помогла преодолеть любовь к тебе. Разве это не промыслительно! Пока твой Король раз за разом тебя отталкивал, как там у них − смирял − я как преданный пес всегда был рядом и звал тебя, как мог. Знаешь, давай сейчас забудем все плохое и вернем себе наши детские чувства. Пусть ты опять станешь принцессой, а я − верным слугой, умирающим от любви к тебе!
Кирилл сбегал на кухню, открыл холодильник, достал припасенную заранее тяжелую бутылку дорогущего шампанского, прихватил фужеры, коробку конфет. Завернул в ванную, глянул на себя в зеркало − очень даже красивый господин! И, мягко ступая, вернулся в девичью комнату, где Ане пришлось пережить столько счастливых и горьких событий. Она встала, заправила постель, приоделась в приличный шелковый халат, наскоро сделала макияж. И вот Аня неотрывно смотрит в светло-серые, перламутровые глаза Кирилла, снова впадая в сладостное обольщение. Вот уже звенят хрустальные бокалы, шипит пеной благородный напиток, жуются конфеты, звучит песня из юности про синий-синий иней − Аня с Кириллом улыбаются, шутят, веселятся. Ни в тот день, ни в следующий, на даже на третий день − Аня так и не пошла в церковь. Она старательно изгоняла из головы мысли о спасительной встрече со священником.
В полутора тысячах километров от поселка Энергетик, в одном из уютных городков Подмосковья Игорь блуждал сквозь сиреневые сумерки, ругался, рыдал и подсознательно искал, с кем бы подраться. Очень хотелось не бить, а самому быть избитым, очнуться в какой-нибудь грязной канаве, в синяках и запекшейся кровищи, в разодранной рубахе до пупа. Хорошо бы еще, чтобы в ногах валялась патлатая старая псина и поскуливала на багровую луну. А мимо шаркали бы галошами домохозяйки на рынок за картошкой и, глядя на чужого мужика в крови, в грязи, с собакой в ногах, бдительно кивали головками в шерстяных платочках и ворчали бы что-нибудь такое, благочестивое до изжоги.
Да что же это за городишко такой непутевый! Прошел вдоль и поперек, и ни одного штатного хулигана, ни одной родной пьяной физиономии! Тишина стоит, как на кладбище, и примерно такое же безлюдье. Ох, непорядок тут у вас, братья и сестры! Какой-то декадентский некомплект…
Вдруг, из кустов сирени вышла тонкая фигурка в светлом платьице и чуть не столкнулась с бредущим впотьмах ворчуном. Они встали друг против друга и замерли.