Ввиду сокращения выставочных площадей Анин триптих перекочевал в запасник, под давлением активистов извлечен, вывешен обратно. Но перед самым Днем города триптих, который стал культурной гордостью общественности… Триптих, который жил своей судьбой, раздаривая людям надежду и мистическую радость… Исчез!.. Ане сообщила об этом вездесущая подруга Таня, как всегда ужасным шепотом с выпученными глазами. Только Аня, по давней своей привычке, молча пожала плечами и беззаботно предложила Тане арбуз необычного засола.
– Отличный арбузик! Мама родная! Вот это да! Аж как шампанское пенится! Рецепт напишешь? – смачно хлюпая, громко чавкая, нахваливала угощенье Таня.
Аня, извинившись, занималась акварельной отмывкой проекта «Кафе на 50 посадочных мест». Буквально на глазах черно-белый фасад превращался в живую объемную картинку.
– Здоровская кафешка получается, – комментировала Таня, – если такую построят, я точняком там с парнями тусоваться буду. А что насчет триптиха, Ань? Неужели тебя не бесит, что его стащили?
– Нет, я для себя еще написала, даже лучше.
– Да? Так давай, повесим в художке! Ты о людях тоже подумай, им же нравится.
– Хорошо, сейчас только отмывку закончу, а то не так высохнет, и лист будет испорчен.
Завершив работу над курсовым проектом, Аня спустилась в свой запасник, выбрала последнюю авторскую копию триптиха. В последний раз глянула, байковой тряпочкой вытерла пыль и вынесла пред очи подруги.
– Анечка, да что же это тако-о-ое! – завыла Таня по-бабьи. – Как можно эдакую красотищу в подвале держать! Да этот вариант даже лучше прежнего. Вон, на боковинах какие красивые прозрачные церкви, золотой крест на горизонте – не было же этого! Эх, Анька, завидую тебе, знаю, что плохо, но завидую белой завистью. Ничего даже близко у меня не получится ни в жисть. А ты, дуреха, в подвал ее… Короче, забираю и несу в художку. Всё, и не возникай! Я там еще арбуз не доела, можно с собой прихватить?
На празднике Дня города играла музыка, толпы нарядных горожан танцевали прямо на улицах, пели песни. С лотков продавали бутерброды с осетриной и чешское пиво – всё местного производства, правда, появлялось это богатство на прилавках только по большим праздникам. На центральной площади построили сцену с тремя павильонами для важных гостей. Пригласил на сцену Аню сам глава администрации. Звонким, хорошо поставленным голосом комсомольской активистки, Аня поздравила горожан с праздником и пожелала художникам и спортсменам творческих побед. По тому, как ей рукоплескали, как кричали во всё горло подвыпившие горожане, можно было понять, что ее не забыли, ее ценят и любят.
После выступления Аню пригласили в павильон, угостили шампанским. Девушка была нарасхват, её поздравляли, хвалили, целовали-обнимали, приглашали в круиз по реке… Наконец, за тонкими стенами павильона раздался протяжный гром – это рок-группа взяла первые аккорды на гитарах. Руководство несколько ошалело, и Аню оставили в покое. Она было направилась к выходу, но тут на ее плечо легла большая теплая рука, пахнуло дорогим парфюмом. Девушка оглянулась – ей улыбался самый красивый мужчина из числа руководства города.
– Разрешите представиться, Анечка, – он изящно поцеловал даме ручку, – Лаврентий Маркович, для вас, милая барышня, просто Лаврентий.
– Очень приятно, – вежливо протянула дама, слегка присела, обозначив книксен.
– Позвольте пригласить вас в мой кабинет, там гораздо тише и уютней. У меня есть к вам очень важный разговор. Возможно, он вас заинтересует.
Девушка выпила два бокала шампанского, очень вкусного и прохладного, голова слегка кружилась и всё было нипочём. Девушка устала от одиночества, напряженной работы и учебы, грубости и сквернословия парней. А тут аристократ, красавец-мужчина, с бархатным баритоном, от него так головокружительно пахло изысканным одеколоном… А какой у него кабинет! На полу персидские ковры, стены затянуты натуральной кожей, потолок из красного дерева. Из скрытых динамиков, буквально отовсюду, льется приятная музыка, кажется, Рафаэлла Кара. В углу кабинета, на столе для гостей выстроились в ряд бутылки чего-то очень выдержанного, в хрустальных салатниках – крабы, икра черная, красная и золотистая; под серебряной сферической крышкой оказалась горячая солянка, алая с лимоном и черными маслинами; большая тарелка с ветчиной, салями и пятью сортами сыра… У девушки рот непроизвольно наполнился горьковатой слюной – она с утра ничего не ела.