Ююми скомкала надушенный лист послания, которое ей вручила Ооли, внимательно наблюдающая сейчас за подругой из своего кресла.
— Дети? Откуда у нас могут дети?! Даже если мы и будем жить с Димой, как мужчина и женщина, общие дети между саури и людьми невозможны!
Жена императора вздохнула:
— Это и непонятно. У моей матушки и Императора Руси будет дочь. У меня и Атти — уже двое. Если люди и фиорийцы могут иметь общих детей, как фиорийцы и саури, тогда почему этого не может быть от человека и саури?
Девушка отвернулась к стене, на глаза навернулись непрошеные слёзы. Прикусила нижнюю губу, потом произнесла:
— Я, надеюсь, что‑нибудь придумают. На худой конец, зачнем ребёнка искусственным путём. Но я…
Порывисто повернулась к принцессе:
— Я… Я люблю его! И Дима для меня всё! Даже моя жизнь ничего не стоит, если его не будет рядом!
Ооли внимательно посмотрела в лицо подруге, потом тихо произнесла:
— Знаешь, я никогда никому этого не говорила… Но Атти… В первый раз всё произошло против моей воли. Это было… Было…
Отвернулась к стене, задумчиво глядя на гобелен, висящий там.
— Было просто потрясающе. Несмотря на всё, он был… Очень нежен. Я, конечно, пыталась сопротивляться, но куда там — он же силён, как десять саури, вместе взятых! И мне пришлось уступить. Несмотря на все мои попытки отбиться. А потом, когда он уснул, я забилась в угол и тихо ненавидела его, моля всех Богов о возможности убить осквернившего моё тело человека. Но Атти проснулся опять посреди ночи. Увидел меня, и… Просто позвал. А я… Я пошла. Сама. И во второй раз это было так… Потрясающе… Что я лишилась чувств. А потом его мама, Аруанн… Ей донесли утром, что её сын надругался надо мной, и она сразу пошла ко мне. Долго плакала, умоляла простить. Но я… Уже не чувствовала ненависти. Просто молчала, пытаясь понять, что со мной происходит. А потом сказала, что он должен стать моим мужем. Я его выбрала, я, Ююми! Сама! Без малейшего принуждения с его стороны! Просто поняла, что он — лучшее, что со мной может произойти на этой дикой планете! И Аруанн это поняла, поэтому сразу приняла меня как дочь, как свою невестку, ещё до нашей свадьбы. А когда я узнала, что беременна… Представляешь моё потрясение?! Ведь это тоже считалось невозможным. Я совершенно забыла, что Атти не совсем человек, а бета. У него тело местного жителя, а разум русского.
— Но Дима… Он же настоящий человек?
— Без сомнения. Но…
Принцесса Кланов улыбнулась:
— Кто знает, может, чудеса всё‑таки случаются? Ты знаешь, как зовут того, кто поставил паровые двигатели для ваших танков?
— Да. Инженер называл его. Вроде бы Серг… Стел?
— Сергей Стрельцов. Так его зовут на самом деле. Он тоже попал на Фиори. Только позже, чем Атти. И, в отличие от него, в своём собственном теле. Стал копателем, наткнулся на жилу драгоценных камней и купил у Атти выморочное поместье на берегу океана.
— Выморочное?
Не поняла Ююми, и Ооли тихо пояснила:
— Оставшееся без наследников. После победы Атти таких было очень много.
Так вот, этот Серг Стел, Сергей Стрельцов, начал хозяйствовать. Купил у Атти станки, устроил у себя машиностроительный завод, начал делать паровые двигатели. Естественно, что паровые, но очень оригинальной конструкции. Побережье в то время сильно страдало от набегов пиратов с Северных островов. За два года Серг полностью отбил у них охоту вообще подходить к берегам Фиори. И благодаря ему морские окраины государства полностью безопасны.
— Почему ты мне это говоришь?
Ооли едва заметно улыбнулась:
— Серг женат. И у него — двойня. Симпатичные девчонка и мальчишка. Им уже по годику.
— Ты хочешь сказать…
Её собеседница кивнула:
— Я только узнала. Буквально, утром. Его жена — Яяри ас Марри. Из Клана Алого Дерева. Пилот Жала* (*- класс истребителя ВКС у саури). Бывший, естественно.
— Алые Деревья?
Ююми лихорадочно вспоминала название, перебирая все известные ей Кланы. Вторая саури с насмешкой в глазах следила за её потугами, потом махнула рукой:
— Не старайся. Она — аури. Не саури.
— Аури?!
Едва не взвизгнула Ююми. Аури — куда более страшный враг Кланов. Страшнее, чем даже раньше люди.
— И ты… Так всё и оставишь?!
— Уже оставила.
Зевнула, прикрыв ладошкой ротик.
— Извини. Устаю за всеми делами. Да ещё Еели раскапризничалась сегодня. Еле уложила. Спать очень хочу.
— Да–да, конечно.
Ююми вскочила с кресла, в котором сидела, а Ооли лукаво добавила:
— Что, спешишь к мужу под бочок? Понравилось? Это самое?
Девушка залилась краской.
— Мы… Ещё… У нас сегодня в первый раз… Будет… Вчера не вышло.
— Ой, ну что ты тянешь? И я хороша, совсем об этом не подумала! Беги быстрей. Дима, наверное, уже совсем заждался?
Ююми кивнула на прощание, шагнула к двери, но в проёме замерла:
— Но как же ты позволила аури жить?
— А что — аури? В конце концов, мы все теперь фиорийки. Одного Племени. Одного Рода. Одного Клана. Что нам делить? Если она ведёт себя примерно, является женой моего соплеменника, почему я должна ненавидеть её? Клановая вражда? Глупость. Это осталось там, наверху. Здесь у нас всё общее — и небо, и солнце, и земля, и государство. А её помощь Сергу неоценима. Мужчина сам это не раз утверждал. И я ему верю. А ещё…
Ооли почему то оглянулась:
— У неё потрясающее чувство юмора.
И рассмеялась…
И лишь спускаясь по лестнице, Ююми замерла словно вкопанная — двойня?! От аури? У… Человека?! Но аури и саури — две родственные ветви одного вида! Сердце бешено заколотилось — может, и она сможет? Родить Диме ребёнка?..
Муж нервно расхаживал возле выхода из здания. Увидев супругу, расцвёл.
— Наконец то! Что случилось? Неприятности?
Ююми отчаянно замотала головой:
— Нет, что ты! Совсем наоборот! Клан вновь принял меня. Даже официальное извещение прислали. И — письмо. Отныне ты тоже член Клана!
Мужчина замер, словно вкопанный:
— Да что творится то?! Человек стал членом Клана?!
— Ты против?
— Я? Нет, разумеется!
Он задумчиво тронул подбородок рукой:
— Что‑то странное творится в Галактике. Ладно, поспешим. Устал, как собака.
— Собака?
Пояснил, спохватившись, что жена не понимает:
— Это у нас домашнее животное. Они очень разные, но живут с людьми испокон веков. Символ преданности и верности.
— О!
— Как‑нибудь, расскажу. Существует много историй про них, и, поверь, не все из этих рассказов выдумки…
За разговорами дорога до лагеря пролетела незаметно, в расположении уже все спали. Устав, как сказал Дмитрий, есть Устав. Сказано, отбой в двадцать два часа? Значит, так тому и быть. Тишина, только светильники на шестах, да часовые. Не из танкистов — пехотинцы из линейных частей. Но Рогова уже запомнили, поэтому вопросов, что человек делает среди ночи, не возникало. В шатре было уютно и тепло. Впрочем, как и снаружи. Всё‑таки стоял разгар лета.
— Хочешь чего‑нибудь? А то у меня в горле пересохло?
— Если можно, то кофе. А я пока душ приму.
Ююми вдруг смутилась и поспешила юркнуть за ширму, где стоял стандартная модульная кабинка. Мылась долго и тщательно. Потом несколько минут раздумывала, какое бельё ей одеть, вдруг едва не выругалась вслух — какое–такое бельё? У неё же первая настоящая брачная ночь! В одной постели… Горячая волна обожгла щёки и ушки. Быстро накинула на себя ночную рубашку, сверху простой халат, затянула поясок. Удобную вещь придумали люди! И вроде как одета, и можно в мгновение ока снять… Высунулась из‑за ширмы, Дмитрий уже разливал напиток по чашкам. При виде её показал на стол:
— Готово. Садись, дорогая.
Молча пили, бросая друг на друга говорящие сами за себя взгляды. Потом он отставил чашку:
— Пойду, тоже помоюсь.
— Только не долго, хорошо?
Решимость девушки вдруг начала быстро таять. Стало страшно. Но подавив его, встала со своего стула.
— Ты куда?
— Посуду помою пока.
Кивнул, исчез за перегородкой. Зашумела вода. Ююми быстро сполоснула чашки в раковине, вздохнула — не забыть напомнить ординарцу утром заправить ёмкость водой. Зачем то оглянулась, потом застегнула полог, сбросила с себя халат, аккуратно сложив его на стул, юркнула под мягкое и тёплое одеяло. Сейчас он придёт, и… Какая же она дура! Торопливо стянула с себя ночнушку, натянула одеяло повыше, так, что из‑под него торчали только глаза. Где же он? Шаги. Прикрыла глаза. Что за шум? Но даже через закрытые веки поняла, что он тушит свет. Она не догадалась. Точнее, специально оставила, чтобы он не споткнулся в потёмках. Зашуршал матрас. А потом её словно обожгло — на нём тоже ничего нет… Большая ладонь коснулась её кожи, отдёрнулась, когда от неожиданности саури вздрогнула. Убралась. Он что, не хочет? Отказывается? Внезапно сообразила — он просто боится её обидеть! Удовлетворённо вздохнула, завозилась, переворачиваясь на бок, лицом к нему. Пусть темно, но сообразит же, в конце концов. Нащупала своей ладошкой его большое горячее тело, остановила руку на большой, выпуклой груди. Несмело забросила ногу на него, прильнула всем телом…