Итак, рассматривая любой конфликт, мы можем ожидать несколько вариантов ответа на вопрос: «Так кто же виноват в конфликте?» Во-первых, никто. А во-вторых, один или несколько субъектов, если они преследовали реализацию необоснованных (произвольных) интересов.
Мир и правда
Заглядывая в коллективное подсознательное
Бабушка иногда вспоминала о своем детстве. Она делилась с внуком поучительными историями.
— Старшая сестра меня часто обижала, отбирала у меня игрушки. Да какие у нас тогда были игрушки? Что сами сделаем, с тем и играем. Мне папа смастерил тряпичную куклу. Сейчас такими уже никто играть не будет. А старшей завидно, у нее не было. Говорит: «Дай поиграю!» И сама играет целый день. Я плачу. Кукла-то моя и я тоже хочу играть. А нас у матери четверо было. Она всегда была очень занята по хозяйству. И ей некогда было разбираться кто прав, а кто виноват. Вот все и получали одинаково.
«Да, несправедливая штука жизнь, — думал про себя словами бабушки внук, лежавший на диване за ее широкой спиной».
Заблуждения народной мудрости
«В любом конфликте виноваты двое».
— Почему же оба? — с удивлением спросит дотошный исследователь.
На что ему ответят:
— Один виноват в том, что он начал конфликт. А второй виноват в том, что не уступил первому, а продолжил столкновение, оказав сопротивление произвольному желанию.
Возможно, поэтому народная мудрость и провозглашает, что «худой мир — лучше доброй ссоры». Для того чтобы сохранить мир в общине, одному нужно поступиться какими-то своими интересами в пользу другого. Даже если желания второго произвольны, т.е. несправедливы. И так захватчик получает незаслуженно то, что принадлежит первому по праву. Но чтобы не раздувать конфликт, последний соглашается уступить и принять «худой мир». И ради чего? Чтобы община сохраняла внутреннее единство перед лицом внешних экзистенциальных угроз. Опасностей, которые грозят существованию верви. В древнерусском праве было правило, что если на территории общины найдут труп и мир не сможет поймать убийцу, то должен выдать одного из своих членов на расправу родственникам убитого, чтобы избежать кровной мести, от которой может погибнуть вся община. Так жертвуют правдой ради сохранения мира.
Почему же в народном сознании лучше уступить произволу в миру, чем оказать сопротивление? Возможно потому, что, во-первых, для обыденного сознания характерна поляризация (крайность). Когда существуют всего два положения: добро и зло. А то что между ними 98 категорий — это народное сознание не учитывает. Во-вторых, гипертрофированность (сильная преувеличенность) восприятия. Слабость в анализе (исследовании) проблемы ведет к выстраиванию всех столкновений в один ряд и придание им всем равного качества — высокого и потому угрожающего существованию мира. В-третьих, непрерывность деградации (падения). Если человек оступился хоть раз, то дальше он безостановочно покатится по наклонной, пока не достигнет отрицательного края — абсолютного зла. Таким образом, качества обыденного мышления: поляризация (крайность), гипертрофированность (сильное преувеличение) и представление о непрерывности деградации (падения), любой конфликт воспринимают как реальную угрозу для существования общины.
Возможно, потому что мир внутри верви является первостепенной ценностью, без которой все остальные не имеют условий для существования, и возникла следующая народная мудрость: «Кто умнее — тот уступит».
И здесь у дотошного исследователя возникает закономерный вопрос:
— Почему кто умнее должен уступать перед произволом со стороны другого, пусть и менее умного?
— Уступив, он сохранит в общине мир, пусть и худой.
А мы точно живем в XXI веке?
Двадцать первый век разменял уже второй десяток. Со времен письменной фиксации (закрепления) обычаев восточных славян в «Русской Правде» прошло десять веков. А мы все продолжаем смотреть на радикально (сильно) изменившийся мир глазами далеких предков.