— Давай, — выдавила Антигона. — Мы сможем, Сай. Мы уже это делаем. У нас все получится.
Они поднялись наверх и понеслись бегом к двум гофрированным колоннам. Перед ними высились огромные деревянные двери. Они были даже выше, чем лучница в их мотеле.
— Вы что… — начал мальчик, задохнувшись от изумления. — Вы приехали… по водному пути? Он же запрещен. Перекрыт. Слишком опасно. — Он закашлялся. — Откройте дверцу.
— Что? — Не выпуская Горация, Сайрус потянулся вперед одной рукой и дернул за большое металлическое кольцо.
Ноги Горация рухнули на землю, и маленький швейцар протиснулся вперед, оттолкнув Сайруса в сторону. Он нажал какую-то кнопочку, и в огромной двери распахнулась вторая, поменьше.
— Вот дверца, — сказал мальчик, освободив им путь.
Прозвенел колокол, звук гулко отдавался от каменных стен.
— Бегите. Вам осталось пять ударов колокола. Следуйте за людьми. Я должен остаться тут.
Антигона, согнувшись, прошла в дверь, волоча за собой Горация. Сайрус последовал за ней. И тут они оба замерли на месте. Огромный коридор был переполнен людьми, и все обернулись в их сторону. Над толпой необъятными сводами поднимался потолок, расписанный фресками в виде карт. Кожа какой-то огромной рептилии была подвешена на одну из стен, огибала угол зала и скрывалась из поля зрения. В самом центре зала на каменном пьедестале высилась старая кожаная лодка.
Колокол снова прозвонил.
— Э… привет, — сказала Антигона. — Здесь нет доктора?
Толпа разделилась.
— Бегите! — закричал кто-то. — Скорее!
Сайрус и Антигона Смит, заляпанные кровью и сажей, потащили своего адвоката через толпу. Носки его ботинок пронзительно скребли по мраморному полу.
Шепот и бормотание усилились, и толпа сомкнулась за их спинами.
Колокол прозвонил еще раз.
— Сюда! — Мужской голос эхом отозвался от сводчатых стен. — Ко мне!
— Он лжет! — воскликнула какая-то женщина. — Сюда, ко мне!
Сайрус и Антигона остановились. Толпа плотно обступила их, кто-то толкал, кто-то тянул, кто-то тащил.
— Это что, Гораций?
— Он умер?
Опять колокольный звон.
Сайрус беспомощно заозирался на лица вокруг. Кто-то злился. Кто-то смеялся. Кто-то искренне переживал.
— Сай! Сюда! — Антигона по-бычьи наклонила голову и побежала напролом через толпу. Какая-то женщина вела ее к высоченной открытой двери. Они уже почти подбежали к ней, но толпа все не расступалась.
— Не звоните больше! — воскликнула Антигона. Ее голос эхом отскочил от расписных сводов, и толпа тут же притихла. — Мы здесь! Мы предстали перед… Или предъявили себя… Да какая разница! Мы уже здесь! И нам нужен врач!
Колокол снова зазвонил, и эхо медленно потонуло в тишине.
— Эй? — произнесла Антигона, вертя головой по сторонам. — Можно нам врача? Нашего адвоката ранили.
— Новообращенные, приблизьтесь! — В голосе слышались раскаты плохо скрываемого раздражения.
Толпа разошлась по краям огромного зала, и Сайрус, поудобнее обхватив Горация, пошел вперед.
— Нет! — одернула его Антигона. — Только после того, как нам приведут врача! Он же истек кровью!
Из толпы показались две бледные женщины средних лет в белых одеяниях. Они двигались быстро и слегка нервно. Приняв Горация из рук детей, они осторожно положили его на пол, и одна стала щупать его пульс.
Разминая пальцами уставшее плечо, Антигона кивнула брату, и они неспешно двинулись в начало зала. Сайрус обводил взглядом толпу. Беловолосые мужчины в куртках-сафари смотрели на него во все глаза. Группа девочек постарше, обутых в высокие сапоги для верховой езды, презрительно и холодно улыбалась им. За ними виднелись накрахмаленные монашеские клобуки. Брат с сестрой продолжали прокладывать свой путь в толпе и миновали группку подтянутых, мокрых от пота ребят в таких же белых шортах и футболках, как у бегунов на лужайке. Все они стояли, скрестив руки, и у каждого на груди виднелся небольшой узор в виде черного средневекового кораблика. Неподалеку от них, перешептываясь и хихикая, стояли румяные девчушки с хвостиками, одетые в форму наподобие школьной. Вместо черного корабля, их форму украшала вышивка в виде змейки, хватающей себя за хвост. Женщины и мужчины в штанах-милитари и индийских бриджах для верховой езды хмуро посмотрели на них и посторонились. Сайрус невольно поежился и потянулся к своей шее. За наездниками расступились монахи в сандалиях и коричневых рясах с плетеными поясами. Сайрус с трудом оторвал взгляд от внимательных глаз в толпе и оглядел зал.