***
Я увидела ее впервые через два дня после разговора с Игорем.
Утром он вынырнул с этой дамочкой из подъезда. У меня зазвенело в ушах от злости, когда я представила, чем они там занимались. Да еще и так долго! Я пришла к его дому в двадцать один ноль две и не застала момента, когда эта сучка входила.
Игорь не появился перед сном на балкон, что меня очень расстроило.
Обычно он выходил около одиннадцати вечера, стоял, задумчиво глядя в даль какое-то время и возвращался в квартиру, после чего свет гас и уже не зажигался до самого утра.
Я подобрала отличное на скамейке дворовой площадки. От глаз Игоря меня скрывали спутанные кроны тополей, а вот я его прекрасно видела меж голых веток. О, как я любила эти моменты! Это были наши свидания, которых мне всегда было мало.
Летом было славно. Бывало, что я проводила под его балконом всю ночь, и встречала утро с Игорем. Он вставал с рассветом, распахивал окна и курил в одной майке. Растрепанный, заспанный. Иногда включал музыку. В основном, он слушал радио, но бывало из его квартиры доносились старинные романсы.
Сейчас же, когда морозы не позволяли мне надолго задерживаться на улице, после наших свиданий мне приходилось бежать домой и отогревать онемевшие конечности под горячим душем.
Но я нашла иной способ ночевать с ним. Прямо на его дом была направлена камера городской системы наблюдения, позволяющая следить за ним через интернет. Подъезд Игоря располагался в нижнем левом углу экрана. Также были прекрасно видны окна его квартиры. Я наливала себе огромную кружку кофе с коньяком, садилась напротив монитора и всю ночь говорила с ним, рассказывала ему о событиях, накопившихся за день, о своих переживаниях. Кроме него мне не с кем было поделиться всем этим. Отсыпалась потом после пар, а под вечер, напялив три пары теплых носков, вновь спешила на свидание.
Сцепив руки, парочка неторопливо зашагали по направлению к автобусной остановке, при этом не переставая трындеть. Игорь начал заметно прихрамывать. Видимо, болезнь никак не желала отступать. Бабёнка раздражающе хихикала на всю улицу и морщила вздернутый нос. Должно быть, она считала это милым.
И что он в ней нашел? Длинная, почти с него ростом, костлявая. Из-под шапки клоками выбивались черные волосы. Точно крашенные. Совершенно безвкусного цвета красное пальто, тонкие ноги, напоминающие изломанные палки. В те моменты, когда она показушно не закатывалась гоготанием, ее лицо выражало высокомерную брезгливость.
На остановке она повисла на локте Игоря и пристроила голову на его плече. Взять бы ее за эту тупую башку и провернуть парочку десятков раз, выкрутить, как ржавый шуруп из бревна. Я скребла ногтями грубую кору тополя, за которым пряталась, еле сдерживая себя. Явственно представилось, как я подхожу к ней, хватаю за патлы и со всей силы кидаю на оживленную дорогу. А затем ее эпично переезжает машиной. Да, из-за угла выныривает брутальный внедорожник, водитель замечает эту курицу, валяющуюся на дороге, но уже не может остановиться, гололед мешает. Сверкающий бампер врезается в ее испуганную, охреневшую рожу и разносит кровавой кашей по всей улице. Да. Именно так. Я хватаю Игоря за руку, и мы уходим. Занавес.
На деле же, в это время к остановке подошёл серый ПАЗик и, крякнув, открыл дверь. Бабёнка поцеловала, черт возьми, поцеловала его в висок повыше края маски и с улыбкой заскочила в автобус. Тоже мне, коза.
Игорь махнул ей рукой, развернулся и направился обратно к дому. Проходя мимо дерева за которым я скрывалась, он тихо, но явственно произнес:
— Ты же обещала. И соврала.
Я сделала шаг ему навстречу. Мои щеки пылали, а глаза блестели от гнева и обиды. Сжав кулаки, я зло прошипела:
— Эта стерва тебе не пара. Ты этого не понимаешь?
— Ты ничего не перепутала? — Игорь качнулся на пятках, надменно вскинув подбородок, — Я на тебя заявление накатаю, если ты продолжишь меня преследовать. Это уже за гранью добра и зла.
— Давай, напиши, что тебя, взрослого мужика, преследует девочка-метр-пятьдесят, и как она угрожает твоей жизни.
— Ты чего добиваешься?
Я молча сверлила его глазами. Не понимает? Действительно не понимает? Или валяет дурака?
— Я хочу, чтобы ты с ней расстался. Она тебе не подходит. Она напыщенная и совсем тебя не любит.
— Господи, — мужчина устало закатил глаза, — Ты вообще себя слышишь? Тебе лечиться нужно, Аня. На самом деле. Это уже не шутки.
Он знает, как меня зовут! Вот это да!
— Ты назвал меня по имени!
— И?
— Значит, ты интересовался мною. Признайся уже! Я часто ловлю твои взгляды на парах. А еще, если ты знаешь, что я каждый вечер в твоем дворе сижу, зачем ты выходишь на балкон? Не для того, чтобы увидеть меня? — я вновь нахмурилась, вспомнив о его подружке, — Если ты не бросишь эту курву, ей несдобровать. Мало ли, что в жизни может случится... Поскользнулась и бах! под колеса. Жаль! А такая молодая была.