По моим прикидкам за ночь я проехал километров за двести, спидометр подтвердил это, двести восемнадцать. Утром, когда рассвело, проехал две деревушки, и небольшой городок с длинной печной трубой в центре. На фоне звёздного ночного неба ее отчетливо было видно.
Съехав с дороги, я углубился в поле, решив позавтракать у деревьев, макушки которых виднелись в четырёх километрах в стороне.
Со своим выбором я неожиданно угадал, деревья окружали живописное озеро. Вместе с завтраком я решил еще и искупаться, хотя смою пот.
Подогнав грузовик к прибрежным кустам, рядом как раз был прекрасный пляж, правда, не с золотистым песком, а галечный, но тоже ничего.
Кусты неплохо скрывали грузовик, но я все равно оббежал озеро с автоматом наперевес. Оружие не пригодилось, тут вообще не было следов кроме звериных. Кстати! Фиксируя боковым зрением пошевелившийся комок шерсти, я быстро достал из кобуры игольник и, переведя его на сонные иглы, поставив режим глушителя вскинул оружие и выстрелил. Не было даже шипения, но упитанный кроль, дернулся и замер. В последнее время мне уж больно полюбилось их мясо, поэтому я не отказал себе в удовольствии добыть еще одного.
Побежав к туше, я быстро связал его, не забыв про морду, а то знаю, как они грызут своими зубками, и отнес тушку к грузовичку, забросив тяжелую животину в кузов. Мне попался хороший экземпляр. Килограмм десять точно есть.
Завтракать я решил вчерашней кашей, она была вполне приличная, нечего переводить продукт, а кроля на вечер, останавливаться на обед я не собирался.
После купания и завтрака я вернулся на дорогу и погнал дальше. К вечеру расстояние до убежища оставалось где-то с три тысячи километров. Кстати, через тысячу километров, хотя тысячу сто семьдесят, если быть точным, будет поселение нордцев, оно как раз было у меня на пути. Забавное совпадение, но объезжать я его не собираюсь. Хочу заехать посмотреть, как живут бывшие соклановцы отца, да и предложение у меня к ним было. Причем серьезное, вот только я не знаю, как они на него отреагируют, будем надеяться, что как надо.
Планшетник был настроен так, чтобы громким сигналом подавать сообщение, что сеть снова появилась, поэтому я мгновенно вышел из полусна-полу учёбы когда он прозвучал. Остановив машину на обочине, я перебрался на переднее сиденье и, схватив планшетник, мгновенно отправил вызов на связь.
Ответила Лидия, сзади нее собралась вся семья. Лидия у нас умница наверняка вычислила, что очередной наш сеанс будет следующим вечером, поэтому они и ждали когда я выйду на связь. Так и оказалось.
— Привет мои дорогие, — радостно махнул я рукой.
Старясь обговорить все быстрее, мы выложили друг другу последние новости. Для меня сюрпризом оказалось то, что у Лидии активировалась нейросеть. Оказалось, они с бабушкой разработали коктейль, который ввели в Линду, он и дал активироваться импланту. Правда, сестренка неожиданно свалилась от сильного жара, сильно напугав бабушку, но через два дня он прошел.
В общем, она теперь уже четыре дня, как учила пилотские базы, начав с полной 'Фрегат'. Я только успел ее похвалить и поругать, дав несколько советов, как картинка пошла рябью, спутник ушел из зоны. Выяснить за четыре минуты я успел многое. Главное с семьей все в порядке, Лидия, оправившись от жара, активно учила базу, мне нужен был пилот среднего корабля, о чем я сестренке и сказал. Она обещала закачать ее и начать немедленно учить. С малышами тоже всё в порядке, только они очень скучали без меня. Бабушка, конечно, переживала о моей пропажи, да еще тут Лидия свалилась, вот у нее и прибавилось седых волосков да морщин, а так она в полном порядке. Каждую неделю проводит в регенерационной капсуле, следит за своим состоянием. Я тоже выложил им свои новости. Как и о том, что приблизился на тысячу километров, мол, скоро ждите. Если брать то, что за сутки я преодолевал где-то за пятьсот километров, это я про день и ночь, отдыхать мне не требовалось, то доберусь я до них где-то дней за шесть, но не надо забывать про форс-мажорные обстоятельства, поэтому и приписал еще четыре дня. Мало ли.
Убрав планшетник обратно в рюкзак, я потянулся и, зевнув, полез назад, одновременно заводя машину. Пора продолжать движение. Надо мне все-таки озаботиться держателем на приборную панель для планшетника, он тут стоял, следы креплений остались, но его зачем-то сняли.
Время было вечернее, но место для остановки тут на обочине было не самое удачное, я остановился, чтобы поболтать с семьей между холмов, поэтому решил отъехать подальше и наконец, нормально поесть пожаренным над костром кролей. В час дня я останавливался проверить как он там, даже напоил, за что чуть не был укушен. Хорошо, что у меня реакция была отличная. Успел увернуться.
И вот снова потянулся тот же унылый пейзаж выгоревшей на солнце степи с редкими холмами, да бегущей под колесами грузовика узкой, но хорошо укатанной дороги.
Пропустив справа по борту две жилые фермы, начались освоенные края, даже возделанные поля попадались, я свернул на перекрестке и погнал дальше. Авось скоро попадётся что приличное.
Попалось, когда уже совсем стемнело, впереди засеребрилось водой озеро. На противоположной стороне берега светились огоньки какого-то строения, но я был на другом берегу и они мне не мешали. Быстро организовав лагерь, деревьев не было, поэтому о сухостое можно было забыть. Хорошо, что я предусмотрел это и прихватил в деревьях, где подстрелил кроля, сушняка. Так что с треногой и костром дело не стало. Разведя костер и покидав толстых сучьев, чтобы прогорели угли, я достал из кузова удивительно спокойно кроля и, не медля не секунды, пустил ему кровь. Выпотрошив туку, отрубил голову и насадил на толстый сук. После чего омыв тушку от крови, я стал натирать ее специями и солью. Когда появились угли, кроль к запекания на углях был готов, поэтому проверив, как торчат палки, воткнутые в землю, положил на них перекладину с насаженным кролем. Через минуту когда на угли с шипением упали первые капли жира, потянулся отчетливый аромат жаренного мяса. У меня в желудке отчетливо забурчало и заурчало, как только вкусовые рецепторы уловили этот божественный аромат. Сглатывая слюну, я крутил веритель.
Если кто спросит, кто вкуснее, поросенок, запечённый на углях или кроль, ответ будет очевиден.
Когда я снял с углей капающую жиром тушку кроля, мне послышались шаги в темноте. Кто-то неспешно шел по берегу. Слышался звук приминаемой травы и катившихся камешков, иногда с бульканьем. Повесив кроля обратно, и снова принявшись привычно покручивать тушку над углями, я стал вглядываться во тьму, свободной рукой ища монокль на ременной разгрузке.
Монокль, переключенный на ночное виденье показал мне старика с длинной бородой и ружьем на плече, шедшего ко мне у самой кромки воды. Оставалось ему идти метров шестьдесят.
— Кто такой? — крикнул я не совсем приветливо. Вот еще, от ужина отвлекают, а я добреньким буду.
— Добрый день путник. Я Стафен, хозяин этих мест, — послышалось в ответ, и при не ярком свете, что давали угли, появился старик.
— Милости просим. Не откажите отведать со мной кроля. Поймал сегодня утро километрах в триста отсюда, — вздохнув, я всё-таки вспомнил о приличиях.
— Почему не отведать, на запах и шел, — старик охотно без выкрутасов присел рядом и, показывая виртуозное владение ножом, помог мне расправиться с кролем. На двоих едва хватило, но все-таки хватило.
Устало оторвавшись от остатков ужина, я с интересом посмотрел на хозяина этих мест.
— Скажите, нур Стафен, как мне лучше проехать до поселения нордрцев?
— Вон куда ты направляешься парень. Зург?
— Он самый.
— По каким дисциплинам.
— Универсал.
— Однако! В бытность мою Зургом — это было редкость.
— Вы были Зургом? — удивился я, хотя старик своей речью выдавал, что он довольно неплохо образован.
— Меня мой отец учил, он войну встретил двадцатитрехлетним техником в одном из убежищ, тем и спасся.