Ноги сами понесли Тильду вниз по ступенькам и на улицу. При всем желании она не сумела бы их остановить. Протиснувшись между припаркованными машинами, пересекла дорогу и обошла никогда не просыхающую лужу у бордюра. Ее приближение не осталось незамеченным — удивленный, он поднял голову. Она ступила на тротуар, замерла рядом с ним. Он оказался ниже, чем выглядел издалека. И смотрел на нее как на чокнутую.
— Когда придет автобус? — кокетливо спросила Тильда.
— Не знаю. Скоро. Я не ношу часов. — Парень сделал попытку вернуться к газете, но присутствие Тильды явно отвлекало. — Вы тоже на автобус? — подозрительно поинтересовался он. Тильде не положено было ни подходить к нему, ни заговаривать, ни уж тем более садиться в автобус — все это не вписывалось в сложившийся порядок. Один долгий взгляд с порога и возвращение домой — вот и все, что от нее требовалось.
— Да.
— У вас входная дверь открыта.
— Да? А-а, действительно. — Сложный момент. Объяснения, как ни крути, не найдешь, но и сдаваться Тильда не собиралась. — Собственно, ближайший автобус мне не нужен. Просто подумала, что ты знаешь, как часто они ходят.
Он посмотрел на ее ноги, медленно поднял взгляд к лицу. Их глаза встретились вровень — парень был одного роста с Тильдой. Или даже чуть-чуть ниже. Вблизи его глаза оказались громадными и такими темными, что зрачки сливались с радужкой.
— Мне нужно будет поехать, но позже.
— Вон там гляньте. — Он кивнул на застекленное расписание и вновь уткнулся в газету.
— Спасибо. — Даже не оглянувшись на расписание, Тильда продолжала смотреть на парня. На его шею. На ямочку у горла чуть повыше воротника рубашки — ей хотелось лизнуть эту ямочку.
Он заметно напрягся — стараясь не замечать ее взгляд, но не в силах избавиться от назойливого внимания.
— Ты студент? — К чему этот вопрос, Тильда и сама не знала. С другой стороны, молчание становилось невыносимым.
— Автобус опаздывает, — бросил он, не отрываясь от газеты. Тильда заметила, что он читает статью о количестве часов, которые проводит перед телевизором среднестатистический британский ребенок.
— Сколько тебе лет? — Идиотский вопрос. Хуже прежнего. Может быть, он читает статью на другой странице — о статистике разводов в стране?
— Ладно. — Он так и не поднял головы. — Но только не в спальне.
Тильда смотрела на его ладони, крупные, но не мясистые. У основания большого пальца белел небольшой шрам, а на запястье блестел браслет. Смысл его слов до нее дошел не сразу. В них вроде бы и не было смысла.
— Что?
— У меня мало времени, и я не хочу этим заниматься там, где ты спишь со своим мужем.
Она все еще смотрела на его руки — взглянуть сейчас ему в лицо было немыслимо. На среднем пальце левой руки он носил кольцо, похожее на ее собственное, разве что подешевле.
Все произошло на кухне. В доме Тильду одолела робость, и она решила предложить чаю, чтобы хоть освоиться друг с другом. Наполнила чайник и поставила на огонь, но пока оба в неуютном молчании ждали, когда закипит вода, гость расстегнул пояс, рывком стянул вниз штаны и трусы.
И взял ее стоя, сзади, вынудив упереться в стену. Тильда сначала не закрывала глаза, но листок со списком необходимых покупок торчал прямо у нее перед носом, и взгляд метался по строчкам: фольга для запекания, филе цыплячьей грудки, свежий базилик, яйца, масло, зеленые яблоки, грибы… Чертов список отвлекал, и она наконец зажмурилась.
Семь внятных мыслей сложились в ее мозгу во время секса с незнакомцем, а потом вновь и вновь приходили к ней в том же порядке:
1. Я даже имени его не знаю. Как сексуально!
2. Алекс никогда не брал меня стоя.
3. Слишком светло. В темноте он не заметил бы моего целлюлита.
4. Каков его член с виду? Не успела разглядеть, он так резко начал.
5. Алекс, наверное, просто не умеет трахаться стоя.
6. Неужели кончить удастся?
7. Мог бы и поцеловать сперва.
Его ладонь нашла клитор, и все мысли Тильды улетучились.
Тильда швырнула окурок в клумбу, облюбованную соседским котом под туалет. Память о руках Дэвида не отпускала — Тильда видела их, ощущала на себе. Именно ладони запомнились ей больше всего — возможно, потому, что в какой-то момент, открыв глаза, она увидела, как эти ладони колдуют над ее телом. Вряд ли его звали Дэвидом… с тем же успехом имя могло быть каким угодно — Кейт, скажем, или Уэйн, или Клиффорд. Дэвидом она нарекла его сама, радуясь, что настоящего имени не узнала. Так куда легче убедить себя, что страдаешь по придуманному образу, а не по реальному человеку, с которым однажды трахалась на кухне.