Звук удаляющихся шагов служил маяков. Ну, нет! Никто отсюда не уйдет. Я догнал его возле дверей. Переломив позвонки, не дал зверю насладиться яростью. Он требовал порвать их на куски, чтобы они умирали мучительно и долго.
Хрипло дыша, встал. Запрокинул голову, с трудом открыл глаза. Осмотрелся и принюхался: кроме меня и Вики здесь был кто-то еще живой. Я цеплялся за тонкий запах, боком идя к цели. Убрал когти и нащупал что-то теплое. Девушка. Запах и тело были мне знакомы.
— Ляля?
Вспорол ремни, затем нащупал и вытащил кляп. Ляля схватилась за мои руки и, отдышавшись, принялась торопливо говорить:
— Прости, я… я ее в город привела. Анхель обещал спасти…
— Анхель мертв, — гулко ответил и сощурился. Так мне казалось, что я снова что-то вижу. Зрение не торопилось возвращаться ко мне. — Застрелили.
— Что? Нет… Нет, ты лжешь! Он жив! — Ляля принялась колотить меня кулаками и всхлипывать. — Он жив, ты все выдумал, наврал мне!
— Прости, Ляля, он мертв.
Жалобно скуля, Ляля рухнула на колени и завыла. Я хотел бы ее утешить, но сейчас важнее было другое. То острое, на что я напоролся, было углом металлического стола. Перед глазами появилось странное блуждающее пятно света, наверное, лампа качалась.
Пошатываясь, добрел до стола. Сначала нащупал ноги, опутанные ремнями. Принялся расстегивать замки, принюхиваясь в Вике. От нее до сих пор пахло кровью. Поднялся руками выше, забравшись под нечто, похожее на рубашку. Ноги оказались голыми, белья тоже не было — это понял, когда слишком рьяно осматривал ноги. Дотронулся до рук и наткнулся на иглы и странные жгуты. Так вот почему пахло кровью: ее брали у Вики.
Едва щелкнул последний замок, как пара ловких рук обвила мою шею. Вика, держась за мою шею, внезапно расплакалась.
— Тише… — рука дрогнула, когда осторожно погладил Вику по голове. — Где мы?
— Какие-то гаражи. Тут рядом катер крытый и спуск к воде.
— Он на ходу, — голос подала Ляля. Чувствовалось, что девушка задумала недоброе. — Садитесь и плывите, канистры с топливом есть.
— А ты? — обернулся на голос и переспросил. — С нами?
— Нет, я вернусь к своим. Мы должны оплакать Анхеля и отомстить за его смерть…
Вика сползла со стола и, прижавшись ко мне, замерла. От запаха ее крови мне было не по себе. Чувство опьянения сменялось тупой злостью. Вика так отчаянно держалась за меня, что я гнал прочь все нехорошие мысли. Теперь запах Вики изменился, стал более терпким и волнующим. Шумно сглатывая, нащупал шею Вики и хрипло, со свистом спросил:
— У тебя идет кровь. Сильная рана? Где они тебе сделали больно?
— Ничего… Это пустяк. Будет синяк на руке, вену пробили, когда кровь пытались взять.
— Что-то еще?
— Нет, — голос Вики дрогнул.
— Врешь, — жестко возразил и приблизился к лицу девушки. Я не видел четкой картины, только смазанные пятна, но багровые пятна читались отчетливо. Как можно ласковее коснулся щеки Вики. Ссадина хорошая. — Сильно болит? Тебе очень больно?
— Нормально, все нормально, — Вика ответила не сразу, будто колебалась. — Меня почти не тронули, я им живая нужна. Что с твоими глазами?
— Что с ними?
— У тебя зрачки плохо реагируют на свет… Ты весь в крови.
— Меня накачали дрянью, пройдет, — спокойно ответил, стараясь увидеть хоть что-то. Лицо Вики было светлым пятном с темными и красными вкраплениями. — Идем. Катер — хороший вариант. На воде нас не сразу найдут.
Ляля и правда нам помогла. Я слышал плеск горючего, его запах. Ощущать себя беспомощным было непривычно. Девушки справлялись сами, меня Вика взяла за руку лишь тогда, когда все было готово.
— Я слышал твой разговор с псом… — гулко спросил у Ляли, чувствуя лишь ее запах. Сейчас он казался мне горьким и неприятным. — Весь ваш разговор.