Залаяли собаки. Шедший впереди егерь поднял руку в коротком жесте, призывая остановиться. Это и отвлекло графа от размышлений. Иенмар натянул поводья, остановил жеребца и вновь насторожился. Кони беспокойно переступали ногами и стригли ушами. Было видно, что что-то пугает их. Граф же, как ни старался, не мог увидеть ничего подозрительного. Разве что, весь лес уже начинался казаться полуэльфу одним сплошным чудовищем.
— Что тебя насторожило, — обратился мужчина к егерю, поравнявшись с ним, — что-то видишь? Следы…
Фраза оборвалась, оставшись недосказанной. Вопрос стал лишним, ведь там, где мельтешили псы на обочине лежало изуродованное человеческое тело. И снова труп был почти не тронут, хотя пролежал здесь уже очень долго. У убитого была оторвана нога. Видно, он истек кровью, пытаясь добраться до дороги и вернуться домой. Рядом с трупом валялся топор. От тела тянулся след волочения и, наверняка крови, завлекая следовать за собой в чащу. Ан Эссен этим заниматься не имел пока ни малейшего желания, оттого тронул коня пятками, посылая вперед по дороге и возвращаясь к прежнему курсу. Он помнил какая перед ним задача. Граф не боялся, но осознавал, что положение незавидно. Возможно, даже сам он уязвим для убийцы из этого леса, не говоря уже о шестнадцатилетней беременной девчонке.
«Стоило хотя бы обсудить план, а не нестись очертя голову в проклятый лес, — укорил себя алларанец, — вот только не было времени на раздумья. Эарвен. Дурная кровь проклятого графа ан Маэлинна. Бестолковая девка, глупость и придурь которой завели сюда нас всех».
След всадников вел хищника за собой.
Там, где граф и его свита обнаружили на обочине тело, Зверь задержался, чтобы свериться с чутьем. Чудовище не могло точно угадать причину их остановки, но прекрасно знало о том, что здесь происходило и что эти люди могли здесь найти.
Такие же, как эти, глупцы-деревенщины и окрестные храбрецы, собрались однажды, чтобы устроить облаву на неведомого хищника. Они взяли вилы, топоры, тяпки… всякий подручный скарб и зажгли факелы, шествуя в ночи. Люди решили найти и убить людоеда, рассредоточившись по лесу и сжимая импровизированный человеческий капкан, из которого, — по их мнению, — никакому зверю было не выбраться. Что происходило в лесу в ту ночь так и осталось тайной кровавого сумрака. Чудовище помнило их истинно нечеловеческий страх, когда убивало одного за одним. Крики и стоны, казалось, все еще слышны в вое ветра темными ночами, а разорванные тела нескольких десятков мужчин разбросаны по округе. Зайди глубже в лес и наткнешься на кровавое кладбище, где мертвецы смотрят перед собой остекленевшими глазами на изуродованных лицах и перегнивают так уже несколько недель.
Выжили немногие. И те, кто выжил, говорили что не зверь это вовсе, а чудовище, пасть которого может проглотить человека целиком.
До той облавы Зверь убивал случайных людей по одному, повинуясь своим прихотям и мотивам. После — действовал на опережение. Очень долго чудовище ждало владетеля этих земель, чтобы лишить головы любое сопротивление посеянному страху, внести больше смуты и, тем самым, обезопасить себя.
И теперь, когда Зверь дождался, он уже ни за что не упустит свой шанс покончить с врагом.
Отставшие охотники внимательно изучили тело и следы вокруг убитой у городских стен женщины. Мужчины появились как раз вовремя, пока все метки на земле не затоптали сапогами, копытами и не исполосовали колесами телеги. Собрав небольшой совет с воином из графского кортежа, который наблюдал за процессом переправы тела Клары в замок, звероловы вдвоем собрали куда больше информации об убийце, чем сам граф и его люди. Судя по размеру лап и когтей, людоед должен быть размером крупнее матерого медведя. О следах чудовища рассказывать можно было очень долго, строя различные догадки. Они, вроде бы, напоминали собачьи, но, в то же время, были совершенно не похожи: гигантский размер, широко расставленные пальцы… а передние — те вообще патипалы, подвижны и когти у зверюги длиннющие. Передние конечности больше напоминали человеческие и были заметно крупнее. Возникало ощущение, по углублению следов, что тварь легко вставала на задние лапы и била жертву передними.