Затем, около года назад, Люси и Диего расстались, и я даже начала беспокоиться, что из-за этого рухнет и наша дружба, но каким-то неведомым образом им удалось сохранить дружбу, несмотря ни на что.
Впрочем, я всё равно продолжала с подозрением посматривать на них. Ведь это было просто ненормально! То и дело я ожидала, что они вот-вот накинутся друг на друга с кулаками и рассорятся окончательно, а я останусь страдать, не в силах усидеть сразу на двух стульях. Однако, что бы ни случалось, между ними сохранялся странный мир. По большому счёту, единственное, что изменилось после их расставания – они перестали целоваться.
Где-то мне доводилось читать, что люди, которые умудрились сохранить дружбу со своими бывшими – психопаты. Теперь вопрос заключался только в том, кто из них более безумен. И как по мне, это была Люси.
— Мила, – снова предупредил меня Диего, вырывая меня из потока мыслей, – тебе перед курсом ещё параграф прочитать нужно. – Он бросил быстрый взгляд на часы. – Осталось двадцать минут.
Я сделала вид, что не услышала. Куда интереснее было узнать, что так сосредоточенно ищет Люси в своём рюкзаке. Через несколько мгновений она вытащила какие-то листы и шлёпнула ими по моему учебнику.
— Заполни это. Сейчас, – велела она и всучила мне ручку.
Нахмурившись, я посмотрела на бумагу и увидела, что это какая-то анкета. Однако, к чему именно она относилась, написано не было, и я несколько раз повернула лист то одной стороной, то другой, прежде чем спросить:
— Что это?
— Тебе девятнадцать, а уже впадаешь в старческий маразм?
В ответ я беспомощно посмотрела на неё, и Люси раздражённо вздохнула:
— Благотворительный фестиваль через четыре недели. – Она вытащила из сумки полупустую бутылку и отвинтила крышечку. – Помнишь? Маленькие дети, детский дом, лучшее будущее?
Ах да-а…
Ежегодно университет организовывал благотворительный фестиваль, а вырученные средства направлял на благотворительность. В этом году было решено принести пользу какому-то детскому дому. Люси говорила об этом на прошлой неделе, когда я только положила трубку после ужасного разговора с матерью. На фестиваль требовались помощники, чтобы подготовить его, организовать и провести, для этого искали студентов-добровольцев, а Люси, конечно же, как всегда, была впереди планеты всей.
В принципе, мне и самой идея этого фестиваля казалась неплохой. У моей матери было достаточно денег, которые я могла бы потратить на этом фестивали воимя благого дела, но помогать? Да ещё и жертвовать ради этого своими выходными? На это моего энтузиазма уже не хватало.
— Что-то не припоминаю, чтобы я давала своё согласие.
— Ты его и не давала, просто заполни эти бумаги. Я сегодня должна их отнести, а то первая встреча уже в эту субботу.
Как в эту субботу?! Осталось всего два дня!
— Можно я просто пожертвую денег, а?
— И как ты собираешься это сделать, если мать блокирует все твои кредитки?
Да, именно по этому поводу и был тот разговор с мамой. В какой-то момент она вдруг решила, что мне пора стать полноценным членом общества, и предложила на выбор два варианта. Либо я в свободное время занимаюсь чем-то общественно значимым, либо она лишает меня карманных денег, вынудив искать работу, несмотря на учёбу в университете.
Нет, сомнений нет, прекрасная мысль, но она почему-то вбила себе в голову, что я должна помогать нянечкам в детском саду, а я, признаться, приходила в ужас от всех, кто был ниже шести футов.
— Ты не нашла другого способа помучить меня? – жалостливо протянула я, состроив брови домиком.
— Не умрёшь ты, если сделаешь для общества хоть что-то полезное, – строго ответила Люси.
— Не факт. Всякое может произойти.
— Мила, – она уставилась на меня тем взглядом, который говорил, что спорить с ней бесполезно. – Просто сделай это.
Я чуть не выругалась вслух. Потом взяла себя в руки, вздохнула, поджала губы, поворчала, но после всё же села и принялась заполнять регистрационную форму.
Не то чтобы я так не хотела помогать или имела что-то против благотворительности. Просто, когда дело доходило до подобных вещей, мне становилось страшно лениво, ведь было столько других вещей, которыми можно занять своё свободное время, и…
Вот это да.
Мои глаза невольно расширились, когда взгляд упал на компанию из трёх человек, которые шли по мощёной дорожке. Просто о-бал-деть. И дело не в Лене Чок и её подружке, которые выглядели так, словно сбежали из квартала красных фонарей, а о прекрасном мужском образце, за руку которого она цеплялась. Он был высоким, стройным, а какая попа! Боже, эти ягодицы просто идеальны! Носить эти джинсы на такой фигуре просто преступление.