***
Старх долго ворочался в постели, слушая как в очаге потрескивают прогоревшие поленья, а в окна постукивают колкие снежинки. Сон не шёл. Промаявшись часа два, раздражённый охотник встал, прошаркал к окну и закурил цигарку.
Дым медленно поплыл к потолку. Старх сдвинул занавеску и сощурился, заглядывая в щель между ставнями. Снаружи луна заливала голубым сиянием снежное поле. За пустырём темнел под серым небом ряд остроконечных елей. У кромки леса стояли особняком три дома. Крайний – Уорда, бесприютный, с давно погашенными окнами.
Нахмурив лоб, глава охотничьего сообщества сунул руку за ворот рубахи и сжал согретый теплом тела камень.
И в этот момент в дверь громко постучали. Ругнувшись, Старх раздавил в пепельнице окурок и пошёл открывать.
– Кого там ещё принесло?! – бросил он грубо и, сунув ноги в сапоги, рванул задвижку.
За дверью никого не оказалось. Он вышел на крыльцо, спустился со ступеней и поглядел во все стороны. Странная тишина настораживала. Даже ветер, шевельнув было спутанные волосы, бесшумно удалился гулять по округе. Дворовые псы не подавали голоса. Трусливые шкуры забились по будкам и не показывали носа наружу.
Старх пересёк двор, остановился у забора и посмотрел на лесные заросли. И тут его прошиб холодный пот. Охотник торопливо ломанулся обратно в дом. Закрылся на все замки и запоры и снова схватился за камень. По стене дома что-то стукнуло.
Затаив дыхание, Старх приблизился к окну и, сощурив глаз, глянул в щель. Обзор на миг перекрыло, и он отпрянул.
Что это было?
Выдохнув, снова припал к оконной щели. Снаружи по-прежнему сияла луна. За стенами дома безмолвствовала зимняя ночь.
– Чёрт! И привидится же, – пробубнил охотник и растёр ладонями заросшие щёки.
В мысли влезла тревога. Что-то там было. В лесу, сразу за домом. Он слышал скрип старого одинокого дерева. Глухой и размеренный.
Старх потянулся за графином, наполнил стакан самогоном и влил в себя половину. Фыркнув, уткнулся в рукав. По усам ручейками скатились капли. Почти сразу нутро опалило жаром, голова ослабела. Стащив сапоги, охотник завалился в кровать. Ещё поворочался с пару минут и впал в тяжёлый болезненный сон.
Он опять переминался на холодном ветру, только теперь за забором. Мертвенный свет луны заливал окрестности – сонные дома, снежно-синий пустырь, окаймлённый чёрной бахромой леса, и голый кустарник, за которым кто-то стоял.
Слух уловил свистящее дыхание и тихий предупреждающий рокот. Во дворах Грейстоуна стал оживать лай проснувшихся псов. Набирая силу, со всех подворотен понеслось подвывание, тявканье, грубое буханье. Старх поднял глаза на вершину горы и обомлел – оттуда сходила лавина тумана.
Он пошатнулся, в душе разрасталось ощущение тяжести.
И в этот момент Атсхалы потряс чудовищный рёв.
Лай мгновенно притих. Оборвался вовсе. Псы, скуля и поджимая хвосты, забились по будкам.
Непреодолимая лавина достигла подножия гор. Полыхая зеленью сотен глаз, покатилась по лесу. Разметая сугробы, с треском ломая кусты и заходясь угрожающим воем.
Трясущимися руками Старх вскинул ружьё. Выстрел ударил в небо. Над селением разлетелись громовые раскаты. Стая ворон сорвалась с деревьев и с карканьем унеслась в чащобу леса.
Коварная память тут же возродила картину пожара – болото… ветхий домишко… чёрную скорбную тень… А в шумном хлопанье крыльев да заполошенном птичьем оре ясно слышался зычный демонический хохот.
Старх резко сел. За окном – белый день. Вокруг тела скрутилась влажная от пота рубаха.
Охотник вспомнил приход неизвестного гостя и торопливо нашарил на груди медальон. Сжимая спасительный камень, он свесил ноги с кровати, встал и прошлёпал к окну. На стекло, затенённое закрытыми ставнями, легло отражение – всклокоченные волосы, бледное лицо и горящий взгляд. В глубине огромных зрачков затаилась опасная тьма.
Старх накрыл ладонью лицо, растёр и отвернулся от своего отражения. На глаза попался графин с самогоном. Охотника затрясло. Он шагнул к столу, обхватил пальцами узкое горлышко и в запале шарахнул сосудом о стену.
Глава 31
Этой ночью отчего-то маялось и совсем не спалось. Что-то мешало, бередило, беспокоило. Хотя в доме всё оставалось тихо да мирно. Тепло и уютно. Рядом сопел родной человек. Такой же, как он, только уже большой.
За окном серело холодное небо. Там снаружи скрипели деревья и противно скребли ветками по крыше и стенам. Как будто что-то непонятное и страшное царапало их кривыми когтями.
Скорее бы утро. Утром светло, потому что много солнца. Утром встретит добрая улыбка мамы и сильные руки отца поднимут с кровати.