Это так очевидно! Как он не догадался сразу!
— Рог потерян, — бросил Алва. — Вы слышали, как Ричард упоминал об этом.
— Тогда что вы можете сделать? — растерялся Робер.
Алва пожал плечами.
— Не знаю. Может быть, мне удалось бы высвистеть ветер… Но одному Леворукому известно, что из этого выйдет.
— Свистите! — проговорил Робер решительно. — Хуже нынешнего всё равно не будет.
Алва последовал его совету и засвистел, подражая сигналам охотничьего рога. Робер внимательно следил за направлением ветра, но порывы оставались по-прежнему хаотичными и неуправляемыми. Всё было тщетно. Алва остановился и махнул рукой.
— Вернёмся в лагерь, — сказал он. — Либо это бесполезно, либо охотничьи сигналы тут ни при чём. А всего вероятнее, что верно и то и другое.
В лагере их ждала Мэллит в сопровождении одного из своих алатских слуг. Мгновенно узнав её тоненькую фигурку под огромным меховым плащом, Робер бросился к ней, охваченный дурным предчувствием.
— Жозина?.. — воскликнул он в тревоге. — Неужели ей стало хуже?
— Нет-нет! — поторопилась успокоить его гоганни. —Благороднейшая… Благороднейшая маркиза Эр-При здорова. С ней всё хорошо. Но я… я оставила её ради этого.
Мэллит порылась в складках своего бесформенного плаща и неловко извлекла из-под меховой полы изящную тросточку белого металла, который даже в багряных сполохах близкого пожарища казался светлым и прохладным, как морская пена.
— Жезл Повелителя Волн! — воскликнул Робер, ударив себя кулаком по лбу. — Какие же мы болваны, Рокэ! Ты просто чудо, Мэллит!
Гоганни робко протянула реликвию Алве.
— Я подумала, — застенчиво сказала она, — что вам может понадобиться это. С его помощью мой перворо… то есть мой супруг, — она явно проглотила слово «первородный», — вызвал наводнение и дождь в Агарисе. Недостой… то есть я попыталась сегодня сделать то же самое. Но я не смогла. И я подумала: пусть светлейший… светлейший регент возьмёт этот жезл себе. Я уверена, что он сумеет справиться с ним гораздо лучше меня.
— В самом деле, Рокэ! — обрадованно воскликнул Робер. — Вот способ, который мы с вами только что искали! Берите же его и попробуем снова!
Однако Алва покачал головой и осторожно отстранил руку Мэллит, не касаясь жезла.
— Нет, — мягко сказал он. — Я уже думал об этом. Но я не имею права им пользоваться. У этого жезла есть законный владелец, хоть он ещё и не родился на свет. Это ваш будущий сын, сударыня. Ни вы, ни я не можем заменить его. Мои усилия будут так же тщетны, как и ваши, если не хуже.
Поражённая его словами Мэллит застыла, держа жезл в протянутых дрожащих руках.
— Почему? — спросил удивлённый Робер. — Если вы Ракан, как считает Дикон, вам по силам использовать любую реликвию, разве не так?
— Нет, — возразил Алва. — Один Ракан может заменить только одного Повелителя. Я заменяю наследников Анэма. Этого не изменить: их род прервался. Но род Повелителей Волн существует! Этим жезлом может управлять только его хозяин. Если я возьму его в руки, произойдёт только одно: в небе появится знак Раканов – четыре ложных солнца. Так уже случалось, когда я взял меч, которым всё равно не мог бы воспользоваться без Ричарда.
— Неужели это всё? — разочарованно спросил Робер.
Алва невесело усмехнулся:
— А разве этого мало? Наши люди и так думают, что настал конец света. Вы и сами только что это говорили! И как, по-вашему, они воспримут появление четырёх ложных солнц? Начнётся паника, с которой нам с вами не совладать. К тому же я не уверен, что дополнительные солнца – лучшее средство для тушения пожара, — язвительно добавил он.
Робер почувствовал, что малодушное уныние охватывает его.
— Так что же нам предпринять? — спросил он.
— Последовать примеру Ричарда, — по лицу Алвы скользнула лёгкая улыбка. — Боюсь, что в данном случае мой оруженосец повёл себя умнее своего эра.
— Что вы имеете в виду? — удивился Робер.
— Нам нужно положиться на наши человеческие силы. Разве Дикон не сообщил нам через Валме, что намерен рыть траншеи? Заметьте: он не собирается сдвигать с места горы, хотя он истинный Повелитель Скал. Думаю, нам стоит поступить так же.
— А этот жезл?.. — пролепетала Мэллит.
— Спрячьте его, сударыня, до совершеннолетия вашего сына, — ласково посоветовал Алва. — Боюсь, что до тех пор никто не сможет воспользоваться им как до́лжно.
В течение следующих двух дней две ранее противоборствующие армии боролись с огнём и пытались возобновить сообщение с другим берегом. На второй день пожар пошёл на спад, и к заходу солнца Алве с Робером и небольшой свитой офицеров удалось добраться до Нежюра, оставив командование лагерем на генерала Лефлёра.
Благодаря совместным усилиям властей и жителей город пострадал не так сильно, как они боялись увидеть. Предместья, правда, выгорели дотла, городские стены были покрыты слоем копоти, и множество домов на окраинах носили на себе разрушительные следы верхового пожара. Но спешно вырытые и заполненные водой траншеи остановили волну огня, шедшую на город, а центральные улицы и площади всё-таки удалось отстоять.
Алва принял отчёт полковника Рёдера почти без нареканий: то, что сделал он и его люди в Нежюре, служило искуплением за совершённую ранее измену. Однако Робер заметил, что Ворон обеспокоенно хмурится, да и сам Иноходец не находил себе места от тревожного нетерпения: среди военных и городских старейшин, высыпавших навстречу регенту из здания ратуши, не было ни Дикона, ни его людей. Сладкоречивый виконт Валме также отсутствовал. Из-за спины Алвы Робер попробовал подать знак барону Гаржиаку, усталому и заросшему трёхдневной щетиной, но тот никак не мог протиснуться к своему сеньору через собравшуюся толпу.
— Довольно, — сухо проронил Ворон, прерывая перечень мер, которые Рёдер и местный городской голова собирались осуществить в ближайшие сутки. — Я одобряю ваши действия и намерения. Но я хотел бы выслушать доклад моего офицера по особым поручениям, а также увидеть моих людей, которых я отдал под командование герцогу Окделлу. Кроме того, мне известно, что агарисский кардинал Левий и епископ Риссанский также находятся в Нежюре, но почему-то не вижу их здесь. Где они?
— Их преосвященства сейчас в госпитале, — наконец подал голос барон Гаржиак. — Я уже послал предупредить их о вашем приезде. Если вам будет угодно, они тотчас же явятся.
— Не нужно, — небрежно возразил Алва. — Я сам навещу их в госпитале. Однако мои люди и оруженосец, надеюсь, не нуждаются в помощи врачей?
— Отряд господина Валме сейчас в казармах, — незамедлительно ответил полковник Рёдер. — Что до герцога Окделла, то мы его не видели, ваша светлость.
— Что значит «не видели»? — влез в разговор обеспокоенный Робер. — Вы хотите сказать: не видели сегодня?
— Вообще не видели, — отозвался Рёдер с лёгким недоумением. — Кэналлийцами его светлости и надорским отрядом командует господин виконт Валме. Мы полагали, что герцог Окделл находится с вами.
Несмотря на то, что лицо Алвы от природы было очень бледным, Роберу показалось, что оно стало ещё белее.
— Где Валме? — бросил Алва отрывистый вопрос.
— Спит у себя в комнате, монсеньор, — отрапортовал Гаржиак. — Он несколько часов назад сменился с дежурства в опасном квартале.
Алва небрежно мотнул головой, словно предлагая барону вести его в помещение своего офицера по особым поручениям. Гаржиак понял и тут же двинулся вперёд; Робер поспешно кинулся следом за Алвой. Ему почудилось, что Ворон ограничился жестом, потому что не доверял своему голосу.
Офицеры свиты пошли за ними.
Валме действительно спал как убитый. Он даже не сумел толком раздеться: на полу комнаты валялся плащ, камзол свисал со спинки стула, перевязь со шпагой громоздились на столе, а шляпа болталась на подсвечнике. Расстёгнутый пояс лежал на кровати, где почивал сам Валме – в несвежей рубахе, грязных штанах и сползших до пяток чулках, изначальный цвет которых уже невозможно было разобрать. Хотя Робер не помнил себя от беспокойства за Дикона, он не мог не удивиться затрапезному виду, который являл собой прежде изысканный щёголь.