— Я помогу тебе получить причитающееся. Но этого не случится, если ты не возьмешь себя в руки. Эмоции тут не помогут.
Последовал небольшой разговор. А потом Нааша расправила округлые плечи и вернулась в кабинет.
Сэкстону не позавидуешь.
Но Эссейл быстро выбросил эти мысли.
Он не тратил времени: когда они закрыли дверь, Эссейл открыл кабинет, снова закрыл и спешно поднялся по лестнице. Оказавшись на втором этаже, он прошел по коридору, в котором был ранее, к хозяйской спальне, дверь в которую была открыта. Почувствовав запах вяжущего средства в воздухе, он понял, что это спальня ее хеллрена… и, вот неожиданность, на кровати не было белья, подушки сложили в центре матраса, на вид весьма потрепанные.
Он достал телефон и сделал несколько фотографий. Он не знал, что могло выделяться из общего фона, но разберется в этом позднее.
Пятна. На матрасе.
Высоко на матрасе, а не там, где могло произойти непроизвольное испражнение мочевого пузыря.
Подушки тоже были грязными.
Он принюхался и определил, что это была ни кровь, ни моча. Но что тогда?
В ванную. Повсюду медикаменты, бутылки с открытыми и нетронутыми крышками. Ходули. Трость.
За семь минут он выбрался из комнаты, и помедлил у основания лестницы. В подвал было два пути. Через черный вход, которым он прошел прошлой ночью…
Нет, сейчас он воспользуется другим набором ступеней.
Закрыв глаза, он дематериализовался на первый этаж и дальше, под дверьми, и обрел форму на вершине главной лестницы в подвал.
Уши не давали причин для беспокойств, поэтому он открыл проход и нырнул в темноту. Ориентируясь с помощью фонарика в телефоне, он спустился по боковой стороне неотесанных ступеней, от сырого, холодного воздуха щипало синусовые пазухи.
Внизу, он двинулся по коридору, проходя мимо темницы Нааши. Ему не нравилось, как его туфли с кожаной подошвой шумели по каменному полу, но с этим ничего не поделаешь… и он дошел до последней двери, запертой на «Мастер-Лок».
Этот запах все еще ощущался в воздухе, подумал он, доставая инструмент Вишеса и вставляя его в замок вместо ключа. Повернув металлическую отмычку, он открыл замок и вытащил из гнезда.
Не посмотрев, куда ступает, он просто скользнул в комнату и закрыл за собой дверь.
В кромешной тьме послышался шорох из угла. Звон…
Цепей?
Дыхание. Что-то дышало в углу.
Эссейл направил телефон в ту сторону, но слабый луч уходил вперед всего на пару футов. Откладывая телефон в сторону, он обхватил один из пистолетов и похлопал по стене в районе двери.
Когда он нащупал выключатель, то щелкнул по нему…
И отпрянул в чистом ужасе.
Обнаженный мужчина на цепи на каменному полу. Прикованный и дрожащий, он сжался в углу, пряча голову и прижимая к себе тощие ноги, его длинные волосы представляли собой единственное укрытие.
Запах… это был запах старой трапезы, оставленной на подносе в пределах досягаемости. «Удобства» с большой натяжкой располагались позади него, простая дыра, уходившая вглубь земли. Также был садовый шланг, висевший на колышке. И ведро.
На всю свою долгую жизнь Эссейл запомнит тихий перезвон цепей, исходивший от костлявого тела мужчины.
Эссейл сделал шаг вперед.
Послышался звериное завывание.
— Я не причиню тебе боли, — хрипло сказал Эссейл. — Пожалуйста… Я… кто удерживает тебя здесь?
Хотя он итак знал.
Это был раб крови. Он смотрел на раба крови… и даже были… да, были татуировки: одна вокруг горла, еще две на запястьях.
— Чем я могу помочь тебе?
Ответа не последовало, мужчина только еще больше сжался, казалось, что локтевые кости прорвут кожу, ребра напоминала отметины от когтей по бокам торса, а бедра были такими маленькими, что колени на их фоне казались опухшими узлами.
Эссейл оглянулся по сторонам, хотя это было глупо. В комнате ничего нового не появилось.
— Я должен вытащить тебя отсюда.
Извернувшись, он представил маршрут побега.
— Я вытащу тебя…
Что он мог сделать? Вынести бедного мужчину?
Эссейл прошел глубже в темницу.
— Успокойся. Я не причиню тебе вреда.
Он очень медленно приблизился, прекрасно понимая, что его мозг зажегся как распределительный щит, в голове роились разнообразные мысли.
— Добрый друг, не бойся меня, — его голос окреп. — Я здесь, чтобы спасти тебя.
Раб поднял голову едва заметно. Потом еще чуть-чуть.
И, наконец, мужчина посмотрел на него красными, охваченными ужасом глазами, настолько впавшими в череп, что Эссейл задумался, а сколько он еще протянет.