— Мэри… я хочу тебя…
— С удовольствием.
Его эрекция была толстой и длинной, и когда она обхватила ее, ощущая бархат его кожи, слыша стоны, вырывавшиеся из его горла, чувствуя, как его связующий запах расцвел в воздухе еще сильнее… это была именно та близость, в которой они нуждались. Происходящее было ради них двоих, и больше ничему не было места… ни ее работе, ни его, ни ее беспокойствам, ни его стрессу. В этом плане секс служил лучшей шваброй, сметая пыль и скандалы из Обычной Жизни, которая притупила их связь, возвращая их любви сияющую новизну.
— Оседлай меня, — потребовал Рейдж. — Разденься и заберись на меня.
Мэри перевела взгляд на медицинское оборудование вокруг его кровати, ей хотелось выругаться. К слову о сигналах на экранах.
— А что с техникой? Оборудование обалдеет от происходящего.
— Нууууу, это потому что я забалдею от происходящего.
— Если показатели подскочат…
И словно по указке, монитор, контролирующий сердечный ритм, зашелся в визге. И Мэри успела вытащить руку из-под простыней за секунду до того, как Элена влетела в комнату.
— Все нормально, — заявил Рейдж медсестре с улыбкой. — Поверь… я в порядке.
— Я просто проверю… — Но потом Элена замолкла. И улыбнулась. — Оу.
— Да. Оу. — Рейдж с колоссальным терпением откинулся на спину, как лев в предвкушении трапезы. Он даже подмигнул Мэри. — Может, ты отстегнешь меня ненадолго?
Элена рассмеялась и покачала головой, перезапуская датчик.
— Ни за что. Тебе нужно время на восстановление.
Рейдж наклонился к Мэри и прошептал:
— А я хочу время с тобой. Мне большего не нужно.
Медсестра направилась к двери.
— Если понадоблюсь, то я в операционной. Мы будем оперировать.
Рейдж нахмурился.
— Кого?
— Есть несколько ранений. Ничего серьезного, не волнуйтесь. Всего вам хорошего.
— Спасибо, Элена. — Мэри помахала женщине. — Ты — лучшая.
Когда дверь захлопнулась, Рейдж понизил голос.
— Отсоедини меня.
— Что?
— Это сделаешь либо ты, либо я сам… но лучше ты, сейчас.
Когда Мэри не шелохнулась, Рейдж слепо потянулся к оборудованию, задев на стойке компьютер, который, казалось, стоил как целый дом.
— Рейдж! — Смеясь, Мэри обхватила его руки. — Да ладно…
Не успела она сообразить, как он поднял ее и усадил на свои бедра, прямо поверх эрекции. И да, как только она оказалась на нем, аппаратура усиленно запищала.
— Можешь подключить меня обратно, как только мы закончим, — заявил он ей. — И хотя это будет жертвой с твоей стороны, если ты поработаешь рукой, я, так и быть, потерплю немного. Но этой ночью я уже побывал при смерти… не заставляй своего хеллрена умирать в ожидании.
Мэри улыбнулась ему.
— Ты меня поражаешь.
— Может и ты меня поразишь разок? Лежа?
Она покачала головой хотя он не мог видеть ее.
— Ты же не примешь «нет» в качестве ответа?
— Когда речь о тебе? — Рейдж вмиг стал серьезным, его лазурные глаза невидяще уставились на нее, красивое лицо помрачнело. — Ты моя сила и моя слабость, моя Мэри. Каков твой ответ? Хочешь сделать мою ночь прекрасной? И хочу напомнить… я умер у тебя на руках.
Мэри рассмеялась, и она рухнула на него, утыкаясь в его шею.
— Я так сильно тебя люблю.
— Оооо, это я и хотел услышать. — Большие руки погладили ее спину. — Так, что ты выберешь, моя Мэри?
Глава 9
Наблюдение из тени было несвойственно Кору, сыну неизвестного отца.
Будучи беспринципным воином и обезображенным де-факто главарем группы изгоев-социопатов, ему были по нраву активные действия. Предпочтительно с использованием косы. Кинжала. Пистолета. Кулаков. Клыков.
Он мог и не являться прямым потомком Бладлеттера, как он когда-то верил, но он действительно был воспитан самым кровожадным из воинов… и хорошо усвоил жестокие уроки, преподанные в военном лагере рукой в шипованной перчатке.
Нападай прежде, чем нападут на тебя — первое и самое главное из всех правил. И это стало его первостепенным принципом.
Однако бывали времена, когда требовалось проявить нейтралитет, как бы это ни противоречило внутренним инстинктам, и, прячась за обгоревшим кузовом автомобиля, в переулке трущоб Колдвелла, он держал себя в руках. Впереди него, стоя за пределами света, отбрасываемого тридцатилетними уличными лампами, трое лессеров обменивались предметами, два рюкзака поменяли на одну вещевую сумку.
Судя по тому, что он наблюдал ранее на улицах, Кор не сомневался, что один груз был набит наличными, а второй — товарами с черного рынка, порошком или смесью для иглы.