— Боже упаси. Мой редактор решит, что у меня поехала крыша… но я вышел в сеть и нашел те ролики. Трое суток подряд смотрел и пересматривал их. Жена решила, что я сошел с ума. Через семьдесят два часа я тоже уверовал в это.
Джо подалась вперед, толкая локтем капучино до тех пор, пока не пришлось придержать чашку, иначе она свалилась бы на пол.
— Слушайте… каковы шансы, что Хулио действительно видел что-то? И, должна добавить, мне не верится, что я вообще об этом спрашиваю.
Билл пожал плечами и отхлебнул свой латте. Опустив высокую кружку, снова покачал головой.
— Сначала я тоже решил, что это безумие. В смысле, я всегда за факты… поэтому я мечтал стать журналистом, хоть это и гиблое дело. Но после того как я увидел ролик Хулио? Это просто… куча подобного происходит в Колдвелле. Если ты изучишь аналогичные события, даже поверхностно во всех штатах, поразительно, как много происходит здесь, в пределах 508-го почтового индекса. Да, конечно, полно всякой дури, например охотников на призраков и всякой хиромантии. Но когда речь заходит именно о вампирах, словно… — Рассмеявшись, он посмотрел на нее. — Прости, я несу бред.
— Вовсе нет.
— А кажется, что да. — Билл сделал еще один глоток кофе. — Почему ты интересуешься?
Джо пожала плечами.
— Позапрошлой ночью мой друг решил, что кое-что увидел. Он умудрился заснять все на видео и выложить в сеть… но то, что он рассказал, кажется абсолютно невозможным, и, кстати, он употреблял наркотики. Он отвез меня в ту заброшенную женскую школу…
— Браунсвик?
— Да, это она. — Джо потерла нос, хотя не чувствовала зуда. — Он отвез меня туда утром, чтобы показать, что осталось от какого-то сражения. Но там ничего не… ну, ничего очевидного. И я не собиралась тратить время, но прошлым вечером на работе было ужасно скучно, и я решила поискать в сети… ну, провести расследование, как ты. И так я нашла историю Хулио.
Билл выругался.
— Не следует мне просить …
— Хочешь увидеть ролик?
— Черт подери.
Билл замолк, и Джо откинулась на спинку, позволяя мужчине решать самому. И она знала, что он чувствовал. Ее не интересовала всякая шамбала и верившие в нее люди.
Проблема в том, что она не могла просто так все оставить.
— Дай посмотрю, — пробормотал Билл.
Джо достала телефон, выбрала ролик и повернула экран боком. Когда Билл взял у нее телефон и уставился на клип Дуги, она следила за подрагиванием его лицевых мускул.
Закончив, он протянул ей ее айФон. Потом посмотрел на часы. И, спустя мгновение, сказал:
— Хочешь прокатиться туда?
— Да, — сказала она, поднимаясь. — Хочу.
***
Мэри собиралась аккуратно выбирать слова.
В ожидании, когда Рейдж приедет к Убежищу, она вышагивала по гостиной, уклоняясь от уютных диванов и мягких стульев, поправила на стене карандашный рисунок одного из их детей, время от времени раздвигала шторы, пусть и знала, что хеллрен напишет ей сразу, как приедет.
Несмотря на то, что она была одна в прямом смысле этого слова, ее голова была забита существительными и глаголами, прилагательными, наречиями.
Но, даже имея в распоряжении бесчисленное множество слов, лист оставался чистым и нетронутым.
Проблема в том, что она хотела избежать катастрофы подобной той, что произошла в клинике Хэйверса, и, к несчастью, нельзя сказать наверняка, где расставлены мины. А то, что она собиралась сказать Битти…
— Мисс Льюз?
Отворачиваясь от окна, она заставила себя улыбнуться.
— Ты спустилась.
— Я не понимаю, чего мы ждем.
— Ты можешь подойти сюда на минутку?
На малышке была надета самая ужасная черная куртка в мире. На два размера больше, набитая пуховыми перьями, вылинявшая в районе швов бело-серым узором. Очевидно, ее сшили для мальчиков от двенадцати до пятнадцати, но Битти упорно отказывалась от другой, несмотря на то, что у них были новые и бесплатные куртки, разных цветов и стилей.
Чувство истощения опустилось на Мэри тяжким грузом, словно кто-то подкрался к ней со спины и накрыл ее кольчугой: девочка не примет ни игрушку, ни гребаную куртку… а Мэри еще думала, что может хоть как-то заставит Битти раскрыться? Рассказать о самых травматичных событиях ее жизни?
Ну что ж, удачи.
— Присядь, — попросила Мэри, указывая на кресло. — Мне нужно поговорить с тобой.
— Но ты сказала, что мы можем выйти?
— Присядь. — Так, наверное ей стоит поработать с тоном голоса. Но она была так расстроена от самой ситуации, что хотелось кричать. — Спасибо.
Когда Битти, устроившись в кресле, подняла на нее взгляд, Мэри отказалась от завуалированно-мягких речей. Не потому, что хотела быть жестокой, но потому что не было иного способа выразить то, что она хотела сказать.