– Че эт с ним? – почесывая косматую бороду, спросил у Мартина Веня.
– Нездоровится ему, слышал же, – Мартин все прекрасно понимал.
Двое отошли в сторону одиноко стоящей машины, с трудом можно было услышать тихую беседу.
– И где ты его откопал?
– Охотники подстрелили, бросили умирать, а я нашел и вот, решил выходить
– Во дела! – голос проговорил это почти шепотом. – Всегда знал, что у тебя большое сердце…
– Перестань… лучше выгружай продукты и пойдем в дом.
– Да, конечно… эхх мальчонку жалко.
– Верно.
Мартин и Вениамин шли по дорожке вдоль стены дома, неся в руках по большому ящику.
Дойдя, Веня поставил свой ящик у порога и тепло попрощался со своим давним приятелем, сказав, что обязательно найдет, во что бы приодеть парня. Он отправился на задний дворик, послышался звук заведенного не с первого раза жигуленка, который раздавался все дальше и дальше.
– До встречи, старый друг, – про себя проговорил Гоффман и зашел в помещение.
Вечером, когда на пороге уже стояла ночь, Мартин и Коля вновь спустились в подземелье.
Все прошло так же, как и вчера: серебряные решетки, тяжелое для парня, хоть и менее болезненное, чем предыдущие, обращение. Беснующийся в клетке оборотень, который в дальнейшем падал без сил после множества попыток уничтожить надоедливый барьер, отделявший его от Мартина.
Это продолжалось и на следующую ночь, и на следующую, каждый раз Мартину было тяжело смотреть на то, как спасенный им мальчишка раз за разом мучается в этой клетке телом и душой, как звериная сущность пытается сломить его человеческую волю, ведь когда-то он и сам был на его месте.
Но одной ночью, которая не отличалась от предыдущих, и Коля вновь стал волком, Мартин не стал дожидаться, когда тот начнет предпринимать попытки вырваться. Оборотень стоял перед серебряной дверью и со злобой зыркал своими красными глазами на Гоффмана. И обычно спокойный и хладнокровный Мартин, с яростью крикнул на зверя:
– Слушай меня! Мне плевать слышишь ты или нет!
– Если хотя бы часть тебя меня слышит, то знай! Ты ни-что-же-ство! За столько времени твоя слабая душонка так и не смогла дать хоть какой-то отпор ему. Ты тряпка, Коля!
Волк оскалился.
– Скалься - не скалься – от правды не уйдешь, будь бы ты силен, то одолел бы его еще во время первого превращения, но ты! Как я мог быть так слеп? Как я мог продолжать верить в тебя?!
– Отвечай мне! – Мартин схватился голой рукой за решетку, ладонь зашипела, но Мартин на это и внимания не обратил. – Я заставлю тебя сделать выбор, кем ты хочешь быть! Безмозглым животным или человеком с сердцем и разумом!
Оборотень этой ночью не спешил с атакой, а лишь стоял и наблюдал, слушая монолог Гоффмана. Возможно, слова человека и подействовали.
– Выбор за тобой, – уже спокойно сказал Мартин.
Он выхватил из кармана связку ключей и отпер дверь. Обожженной рукой он вновь схватился за решетку, и, распахнув дверь настежь, сделал три шага назад и остановился.
Волк, возможно не совсем понимая, что только что произошло, сделал один неуверенный шаг вперед, второй, и уже дальше он шел ровно и не спеша, зная, что человек в свете факелов, не собирается убегать. Подойдя вплотную к Мартину, зверь издал дикий рев, прямо в лицо Гоффмана, на нем не дрогнула ни единая мышца, только волосы разметались по голове, а холодные глаза уверенно и с укоризной смотрели прямо в красные глаза оборотня, которые зыркали на него в ответ. Неизвестно, сколько бы продлилась эта игра в гляделки, если бы не нарушивший гнетущую тишину Мартин.
– Ну? И долго мы будем таращиться друг на друга? – не отрывая взгляда от красных глаз, с железной интонацией задал вопрос Гоффман.
Оборотень оскалился и занес когтистую лапу над головой, Мартин сжал ладонь в кулак и отставил ногу назад, в его глазах вспыхнули и тут же погасли два красных огонька, но за секунду до того, чтобы обрушить свой удар на человека, волк остановился и застыл, словно кто-то внезапно нажал кнопку “стоп”. Краснота в диких глазах рассеялась, уступая место осмысленному взгляду зеленых глаз. Медленно лапа опустилась, а злобный оскал сменился недоумением. Он сделал один шаг назад от Мартина, запрокинул голову вверх и громко завыл. Когда вой стих, на землю упал обессиленный парень…
– Я справился с ним… я не тряпка, – облегченно выдохнул он.
***
Утром двое прогуливались по зимнему саду, с яркого солнечного неба падал небольшой снежок.
– Хотел сказать, – начал Мартин, – прости за то, что наговорил те…
– Спасибо, – не дал договорить ему Коля. – Я смог это сделать только благодаря вам… вы знали, что все будет именно так?