– Нет, – честно сказал Гоффман.
Проходя мимо покрытого льдом прудика, Туманов задал вопрос, который мучал его любопытство еще с первого дня знакомства с Мартином.
– Вы ведь немец? – напрямую спросил парень.
– Верно, – немногословно ответил тот.
– И как же вас сюда занесло? И откуда у вас столько денег, чтобы построить всё это? – Коля провел рукой по воздуху.
– Мой отец был знатным графом, – начал рассказ Мартин, – он уже был стар и смертельно болен, я понимал, что ему осталось недолго и после его смерти все, что у него было – перейдет мне, детей кроме меня у него больше не было, поэтому вопрос о наследстве не стоял. Когда он все же умер, я начал путешествовать по Европе, я побывал во многих городах, попробовал разную еду и пообщался с разными людьми, но все это время мне чего-то не хватало. И вот, как-то раз меня посетила идея совершить визит в Россию, мне понравилась здешняя природа и то, как здесь можно спрятаться от всего мира. Когда же я нашел достаточное количество работников, вскоре было создано это место, – Мартин посмотрел на особняк. – Когда работа была завершена, я переправил сюда из родового замка всё необходимое и осел здесь.
– И зачем же вам понадобилось прятаться от всего мира? – подумал Туманов. – Хотите сказать, только ради природы? Неужели именно это могло сподвигнуть вас перебраться в эту глушь насовсем? Что-то вы не договариваете…
– А как вы стали… – парень замялся.
– Летом семидесятых годов позапрошлого века, когда я в последний раз покидал Германию, мне довелось проезжать у лесов в полнолуние. В какой-то момент лошади стали себя странно вести, все три они смотрели куда-то в чащу, на что-то, только им заметное, как вдруг из темноты выскочил огромный, пепельного цвета волк. В прыжке он сбил с ног одну лошадь и перегрыз ей горло, та же судьба ждала и вторую. Третья металась из стороны в сторону, будучи прикованной к месту весом двух трупов. Обездвижив карету, он развернулся. Я понимал, что это за существо находится в паре метров от меня, достал револьвер, который ты уже видел, но ведь серебряных пуль у меня не было и он, считай, был бесполезен, но все же я вставил в барабан все шесть патронов. Тем временем чудовище уже выбило из седла кучера, и тянулось к шее парня, я выбежал из кареты и спустил курок ему в спину, он, конечно, ничего не почувствовал и желтые зубы впились в молодую плоть, резким движением вырвав трахею. Кучер захрипел, захлебываясь кровью и затих. Я понял, что теперь, похоже, моя очередь, но без боя я умирать не собирался. Когда оборотень повернулся и оскалился, я, особо не надеясь на успех, выстрелил ему три раза туда, где должно было располагаться сердце, как я и ожидал, обычные пули оказались бесполезны против сверхъестественного монстра. Он бросился на меня и пригвоздил к земле, револьвер выпал из рук, сделав еще один выстрел в никуда, но в нем все еще была одна пуля. Когда мне в нос ударило смрадное зловоние из его пасти, я выхватил из кармана целую пригоршню серебряных монет и пропихнул руку с ними так глубоко в глотку зверя, как мог. Как только монеты проникли внутрь, он свалился с меня, издавая хриплые, гортанные звуки, из его пасти шел пар. Серебро делало свое дело и жгло его изнутри. Он изо всех сил пытался избавиться от монет, но все попытки были тщетны. Воспользовавшись ситуацией, я отполз к пистолету, взял его, поднялся с земли… прицелился… у меня оставался всего один патрон, я не мог им промазать. Наконец, обратив внимание на меня, волк, забыв о боли, совершил бросок на меня, прижав к карете, я выставил вперед руку, он вцепился в нее и терзал, чуть не оторвав. Выиграв себе драгоценные секунды, я здоровой рукой поднял револьвер, и в упор выстрелил прямо в красный глаз зверя… он с неистовым ревом отпустил мою руку, от выстрела откинув голову в сторону. Когда волк развернул ко мне свою морду, на месте левого глаза зиял чернотой глубокий кровоточащий провал. Оказавшись без глаза, он, оглушительно вопя, убежал в лес. Я не знал, вернется ли он вновь, но если бы все же решил завершить начатое, то мне просто нечем было бы отбиваться, поэтому я поспешил убраться оттуда как можно скорее. Рука моя безвольно болталась, но все же я кое-как успокоил и забрался на последнюю выжившую лошадь. Где-то в глубине леса раздался предсмертный отчаянный вой. Лошадь помчалась изо всех сил как можно дальше от того проклятого места, а я улыбнувшись от того, что серебро, похоже, все-таки сработало, уткнулся лицом в жесткую гриву, так и заснув.
– А что дальше? – с искренним любопытством поинтересовался Коля у Мартина, когда тот закончил повествование.