– Угощайся, – он улыбнулся Туманову, и указал на место напротив себя, приглашая того к столу.
Долго уговаривать парня не пришлось, сегодняшний день забрал у него слишком много сил и теперь он нуждался лишь в одном: в этом сочном, прожаренном, пахнущем неизвестными специями куске мяса, что так маняще лежал перед ним.
Усевшись на предложенное хозяином замка место, парень голыми руками схватил ароматный кусок, совсем забыв о каких-либо манерах, и с хрустом вцепился зубами в него. Глаза закрылись от наслаждения, ничего вкуснее он в жизни не пробовал, хотелось не съедать все сразу, а растянуть удовольствие, но голод оказался сильнее.
Мартин с интересом наблюдал за пребывающим в эйфории парнем, даже забыв о филе, которое он уже успел положить на тарелку. Он убрал вилку с ножом в сторону и подпер кулаком подбородок, наблюдая, как последний кусочек исчезает во рту гостя. Вернувшись в реальность, тот заметил заинтересованный взгляд Мартина, от чего по щекам разлилась краска. Он взял салфетку и принялся с трудом оттирать пожирневшие руки. Гоффман пододвинул к себе стоящий в центре стола графин и до краев наполнил кубок рубиновым вином. Парень смущенно взял лежащие перед ним приборы и стал безуспешно ковырять большой кусок говядины ножом в надеждах отщипнуть хоть кусочек.
– Ешь как тебе удобнее, – предложил Мартин, – я ведь все понимаю, целый день голодный, на морозе. Не каждый выдержит.
Коля поднял взгляд на него и впервые вблизи увидел глаза Мартина в свете: ярко голубые, отличающиеся живостью, которой и любой молодой позавидует. Он предложил парню вина, тот кивнул. Сделав первый глоток, стыд за свое поведение постепенно унялся.
– Вы живете один? – спросил Туманов, делая второй глоток.
– Да, – коротко ответил Гоффман.
– А как же там жена, дети?
Мартин заметно помрачнел и опустил голову, эта тема явно была ему неприятна, но он все же тихо ответил:
– Не повезло, не обзавелся.
– Но как вам удается содержать это место в таком идеальном порядке одному? – удивился Туманов, разглядывая зал и совершенно не обратив внимания поменявшегося в лице хозяина особняка.
– Веня помогает время от времени, – Мартин вновь вернул свою прежнюю невозмутимость.
– Веня? – переспросил Коля, отвлекшись от созерцания висевшей на стене зала головы медведя.
– Вениамин. Старик, живет в трех километрах от места, где я тебя нашел, в небольшом селе, иногда он привозит мне продукты питания, помогает с обслуживанием дома. Славный дед, безотказный, – хвалил Гоффман этого человека.
– А почему сами не ездите? Средства, я так понимаю, позволяют вам купить машину и самостоятельно добираться до ближайшего города.
– Я предпочитаю держаться подальше от людей, ответил ему Мартин, – отпивая из все еще полного кубка, немножко вина.
– Ясно. Уставший от городской суеты богач, который решил отказаться от теплых лучей славы и многочисленных благ цивилизации в пользу того, чтобы просто спрятаться ото всех и доживать свой век здесь, один, на краю мира, – мысленно сделал вывод об этом человеке Туманов, но вслух спросил:
– Но почему? Ведь вы могли бы стать кем угодно и жить где угодно! Почему именно эта глушь?
– Возможно... – задумчиво и мечтательно протянул Мартин. – Но я не могу, это не моя судьба. Да и нравится мне такой отшельнический образ жизни, есть в нем что-то романтическое. Никто тебя не знает, никто тебя не беспокоит. Сплошное умиротворение... никакой суеты и волнений...
– Но разве вы не хотели от жизни чего-то большего? – парень искренне не мог понять, почему этот человек выбрал такой путь для своей жизни. – Было бы у меня столько денег, сколько у вас я бы... я бы... я… – он и сам не знал, что бы он сделал, оказавшись на месте Мартина.