— М-да, — наконец нашел в себе силы вымолвить Вовка Семенов.
— Дела… — повел Петька могутными своими плечами и боязливо поежился.
— А че ему надо-то? — спросил непосредственный Криворуков.
— Ты нас спрашиваешь? — усмехнулся Вовка. — Иди да подслушай, о чем они толкуют…
Однако ни сам он, никто другой не отважились прокрасться вслед за ушедшими и подслушать, о чем же они говорят…
Васька напоминал собой барашка, увлеченного на заклание. Только тощий это был барашек, и любые боги, вне зависимости от того, злые они были или добрые, устроили бы тем, кто принес им такую жертву, «веселую» жизнь.
В поросшей молодыми березками лощинке метрах в пятидесяти от места, где они оставили приятелей Васьки, Щуплов остановился.
— Хорошее место, — сказал он, поворачиваясь к Авдотьину. — Тут и побеседуем…
В его взгляде не было ничего, кроме дружелюбия и Васька уже всерьез начал удивляться, чего же это он там, на берегу, испугался. Вроде, обычный парень, влюбленный в его сестру и готовый прибегнуть к помощи брата девушки, чтобы в любовных поползновениях преуспеть…
В своих предположениях Васька не ошибся. Речь действительно пошла об Ане. Причем начал Щуплов приблизительно так, как Васька от него и ожидал:
— Вася, я хочу поговорить с тобой о твоей сестре…
— А че о ней говорить? — хмуро отозвался Васька. — Замуж вот выходит… За мента этого…
— За Пареева?
— Ну. А кроме него тут больше никого нет.
— И ты вот так будешь смотреть и помалкивать?
Васька с удивлением посмотрел на собеседника. Уж и этот ему собрался морали читать? Мало, можно подумать, матери с отцом!
Так он Александру и сказал.
— А что ж ты думаешь? — заметил Щуплов. — Ты ведь молодой еще.
Упоминаний о собственной молодости Васька не любил. Более того, он моментально раздражался и готов был наговорить дерзостей кому бы то ни было.
— Твое-то какое дело! — вскинулся он и тут, снова переходя на «ты» и забывая о том, что каких-то пять минут назад боялся остаться наедине с тем человеком, которому сейчас так нагло хамил.
— А ты горяч, — Щуплов покачал головой. — Да тебе бы в цирке выступать да греметь костями!
Васька с остервенелым видом кинулся на Щуплова, потрясая тощими кулачками. Сам того не зная (не зная ли?) Александр задел самые его больные точки.
Авдотьин и не понял, как оказался валяющимся на молодой нежной травке под сенью молодой березки. Снизу ему Щуплов не казался уже таким тщедушным и маленьким, как если бы он, Васька, стоял в полный рост.
— Ладно, подурачились и будет, — строго сказал Александр, протягивая Ваське руку. — Ой, а вывозился-то… Придется еще раз купаться.
Васька злобно посмотрел на Щуплова, однако руку протянул. Одним рывком Александр поднял его на ноги.
— Вася, ты не правильно реагируешь! Тебе бы эдак на Пареева кидаться, а не на меня.
— Хорошо бы, — пробурчал Васька, пытаясь отряхнуться, отметив про себя, что в данном случае его обидчик прав. — Только как тут на него кинешься: он своим ментовским приемчиком так приложит… А потом и синяков не останется…
— То-то же, — Щуплов усмехнулся. — Я к чему и клоню: кулаки против него не помогут!
— А что тогда?
— Надо бороться с ним всеми доступными средствами!
— Какими? Я уж мамке говорил, говорил, что он за фрукт, а она не верит — все «замолчи» да «замолчи»! Не-е, они с отцом за него горой…
— А Аня?
— Анька-то что? Ей лишь бы парень был видный, — Васька с сомнением посмотрел на Щуплова. — Ну, еще, наверное, чтоб язык был подвешен как следует… Да я, как посмотрю, вон у тебя язык хоть куда, а ничего не выгорело.
Васька отчего-то больше не злился. Он чувствовал справедливость каждого сказанного Александром слова, и обида, нанесенная ему, как-то изглаживалась из памяти.
«А ведь прав он… Бороться надо с этим мусором. По-всякому, хоть бы и капканы ставить…» — думал Авдотьин.
— Так вот, я тебя еще раз спрошу, ты что же, так и будешь молча смотреть, как твоя сестра выходит замуж за бабника, негодяя, пьяницу, который ее еще и бить будет?
— Ну уж будет? — недоверчиво заметил Васька. — Он, кажись, ее любит…
— Ой уж, любит! — засмеялся Щуплов. — Охмуряет он, а не любит! Красивые истории про город рассказывает, а твоя Аня и уши развесила… Да и я с три короба могу наплести…
— Поди, и плел… — Васька сказал и сам испугался. Между ними с Щупловым установилось некоторое взаимопонимание, и ему показалось, что этой фразой он его разрушает… Но нет.
— И плел, — спокойно сказал Александр. — А как же иначе? Какая девушка тебя слушать будет, если ты только мекать да бекать будешь? Или нудеть? Кому ты такой нужен? И ты будешь плести… Или уже? Наверное, обалтываешь своих одноклассниц на предмет прогуляться по безлюдным местам…