- Хорошо, пойдешь один. Но учти: я буду волноваться.
НА АРЕНЕ И ЗА КУЛИСАМИ ЦИРКАМама хотела проводить Славу, но он уговорил ее и пошел один. Ходил же он один в школу и по городу, а если надо, и на троллейбусе один ездил.
Только пришел Слава в цирк очень рано. В ту ночь ему как-то не спалось: кровать вдруг стала неудобная, подушка жесткая, одеяло почему-то сползало, когда ворочался. И встал он рано - так рано, что мама еще спала…
От троллейбусной остановки к цирку Слава шел медленно, потому что на площади заметил: ровно десять. А на билете было написано, что начало в двенадцать.
Близость цирка чувствовалась еще на площади. Здесь стояли огромные щиты, с которых на Славу грозно смотрели желтые львы и улыбались красные укротители.
Подошел к цирку, посмотрел там на такие же часы на столбе: десять минут одиннадцатого.
Почему- то это всегда так: когда спешишь, время бежит быстро-быстро. Когда же хочешь, чтобы время скорее шло, оно тащится, как инвалидная коляска без мотора.
«Неужели я шел от площади только десять минут? - подумал Слава, когда был у самого цирка. - А может быть, часы по-разному показывают?»
Нет. К Славе подошел маленький парнишка в большой школьной фуражке и зло так сказал:
- А ну их - не пускают. Говорят, чтобы приходил через час. Им что - жалко, да?
Слава спросил:
- Ты был когда-нибудь в цирке?
- Не. Ни разу за всю свою жизнь. А ты?
Ну что было Славе перед малышом хвастаться, рассказывать ему, что он в своей жизни был уже в цирке два раза и вот пришел в третий.
Слава промолчал. И про своего Мишку ничего не сказал.
Но малыш был очень настырный:
- Скажи, а медведики будут? А они правда в мотоциклетке ездят? (Он так и сказал. Слова правильно выговаривать еще не мог, а уже в цирк пришел. И тоже без мамы.)
Слава спросил:
- Ты в каком?
- Во второй перейду. А клоуны будут? И зверики будут? Все будет, как здесь нарисовано? Да? Ну, скажи! Что - немой? Да? Жалко тебе?
Он останавливался только на время, чтобы перевести дыхание, и снова забрасывал вопросами:
- А почему здесь написано: «Дикие животные»? Это что, звери? И лошади бывают дикие?
- Бывают! - сказал Слава. Он хотел сказать ему о дикой лошади Пржевальского. Но потом решил: не буду перед клопом этим хвастать.
А тот не унимался:
- Скажи: какая разница между диким животным и просто таким, не диким?
- Дикие - едят, когда хотят, пьют, когда у них жажда, не ожидая, пока их напоят, и бегают, где хотят и как хотят. Понял?
- Понял. - Малыш вздохнул и добавил: - Счастливые.
Ох и замучил Славу этот мальчик! Но с ним время как-то быстрее пролетело. И Слава даже согрелся. Было ветрено, и стоять на месте без движения, без разговоров - дрожь пробирала. Вот тут Слава малышу этому про своего Мишку начал рассказывать: как тот молоко пригорелое не стал пить, и как корзинку с бумагами опрокидывал, а потом на нее рычал, и как кукле голову отрывал. Пока все это он ему пересказал, время и прошло; вокруг Славы и малыша еще ребята собрались, а там и двери распахнули…
Только не сразу они распахнулись. До этого по ступенькам быстро вбежал какой-то парень, ненамного старше Славы. У него в классе такие были, ну, может, чуть пониже. Вбежал, понимаете, и как затарабанил в дверь! А с той стороны как заорут:
- Кто стучит? Закрыто!
А паренек этот (подумать только!) в ответ:
- Из газеты. Откройте.
Дверь приоткрылась, и сердитый голос оттуда спросил:
- Какая еще газета?
А паренек:
- Пионерская. Вот! - и показал какую-то бумажку.
«Да, - подумал Слава, - сила!»
Дверь растворилась во всю ширину, и этот шпингалет прошел походкой космонавта. А Славе стало не то завидно, не то обидно - он даже не смог разобраться.
Про цирк рассказывать не стоит. Все в цирке бывали не раз и все знают: запах опилок, пестрый ковер, клоуны, собачки на задних лапках в передничках, акробаты - внизу и потом вверху… В тот раз, хотя музыка играла очень быстро, как всегда в цирке, программа шла медленно. Славе казалось, что никогда первое отделение не кончится. Потом, после антракта, все второе отделение должен был выступать этот самый профессор дрессировки, знаменитый Булатов. Только опять получилось, как скачки с препятствиями. Кончили дурачиться клоуны, ушли, помахивая своими широкими штанами, - вот бы объявить антракт, а потом медведей выпустить. Нет же, объявили велофигуристов. А для Славы это опять как заборчик у бегуна. И сколько этих заборчиков было до антракта! И все такое неинтересное.
Во время первого отделения Славе интересно было смотреть только на того малыша в школьной фуражке. Он напротив Славы сидел, то есть на противоположной стороне арены. И как же малыш этот смотрел на ярко освещенный круг арены! Кажется, разорвись справа или слева от него снаряд, он не повернул бы головы, не оторвал бы взгляда от арены…