Сопровождаясь мерзким скрипом, открылась дверь в эту "тюрьму". Новые лучи света осветили эту жалкую камеру. Глаза начинают болеть, поскольку они не привыкли к такому яркому свету. В коридор почти бесшумно заходит Линдси. Она направляется к моей камере с подносом еды: печеная картошка с подливом и земляничный сок. По сканеру она проводит пластиковой карточкой, издается сигнал, который означает, что дверь открыта. Она поставила поднос на старый столик, стоящий рядом с моей жёсткой и неудобной кроватью.
―Поешь, ты голодная,- заботливым голосом сказала Линдси.
Презренным взглядом я окатила эту рысь и поднос. Что если они собрались меня отравить вот таким образом? А такая наивная и поведусь на это. Нет. Не дождетесь.
―Сначала ты.
Она выпучила свои жёлтые глаза и удивленный взглядом посмотрела на меня.
―Ты думаешь, что мы хотим тебя отравить?
Моё выражение лица остаётся неизменным: недоверие, равнодушие и злоба, которые смешались воедино на моей мордочке.
―Дожили. Ну, как хочешь. ― Она берет одну картофелину, макает в подливку и съедает. - Он не собирается тебя убивать. Успокойся и поешь,- она протянулась мне тарелку.
Все ещё не совсем ей доверяя, я беру свое блюдо из ее лап.
―Скажи, почему ты тогда обратилась ко мне? ―Спрашивает Линдси.
Я давно не ела, поэтому мне сейчас не особо хочется вести душевные беседы. Я наслаждаюсь вкусом этого картофеля и земляничного сока, который, кстати, был похож на тот, что делала я, когда жила в Малых норках.
Но, так или иначе, я должна дать ответ на этот вопрос.
―Если ты имеешь в виду нашу первую встречу, то я подошла к тебе, потому что мне казалось, что тебе нужна помощь. Ты была напугана и растеряна. А долг полицейских, да и всех зверей в целом, помогать друг другу.
Она опустила свои глаза на брелок, который она не переставала перебирать в руках.
―Что это? ―с интересом спросила я.
―Это подарок. От старого друга. Мы, правда, с ним сейчас не особо общаемся, вернее вообще не общаемся.
―Из-за чего? Почему вы не разговариваете друг с другом?
―Он предал меня. Этот друг-моя сестра. Она просто рассказала всем то, чего никому не следовало знать. Я не смогла ее простить.
Я доела свой завтрак, и с набитый животом прилегла на кровать.
―Зачем вам это все? Зачем возвращать прошлое? Зачем убивать невинных?
―Мы не хотим никого убивать, Джуди. Природа совершила ошибку, дав нам эмоции и чувства. Согласись, без них жить легче: тебе не надо задумываться о чужих проблемах, поступках и так далее. Ты лишь существуешь. Ты была права насчёт предательства. Роса, меня и других зверей, кто придерживается планов Макхини, всеми нами движет одно чувство-месть. Только ради нее мы живём.
Она заметила монету, которая находилась рядом со мной у изголовья. Взяв ее в руки, Линдси стала пристально разглядывать каждый завиток на этой монетке.
―Красивая вещица. Ник подарил? ―В ответ я один раз киваю головой.- Храни ее и береги, как зеница око бережет.
―Ладно. Слушай, Линдси, Рос мне сказал: «Смотри, кто мы на самом деле». Что он имел в виду?
Она вновь опустила глаза, словно сомневаясь в своих действиях. «Говорить или нет?» ― наверное, думала она. Присев на край моей кровати, она глубоко вздохнула и сказала:
―По природе все животные когда-то были безжалостными убийцами, которыми двигал только инстинкт. Нам не были важны чужие чувства, чужая боль и печаль. Мы все были сами за себя. Но, став цивилизованными, эти эмоции, эти чувства стали сильнее в десятки раз. Воспринимать их мы стали по-другому. Теперь мы чувствуем ту боль, которую предки наши не могли чувствовать. И некоторые из нас сломались, поддавшись этой боли. Роша, та, что сидит в такой же клетке напротив тебя, тоже когда-то предала Роса. Только из-за нее он стал таким. Он хотел ей отомстить. Но тем самым, он показал нам кто мы по своей природе. Он недавно сделал это с ней, если тебя это, конечно, интересует. А есть и сильные звери, например, ты. Мы знаем о тебе все. Рос некоторое время приглядывал за тобой. Он знал, что именно тебе предоставят потом это дело, если узнают о его возобновлении и... Я не должна была тебе это говорить. ―Замолчала она, а потом, спустя доли секунды, тихим голосом сказала, ― Святые ёжики...