Кириан ждал. Все время ждал, что вот-вот в коридоре послышится знакомый смех. Или во дворе сверкнет рыжий всполох. А может, она придет как в первый раз - на урок? И займет свое место рядом с ним. Свое место. Рядом с ним.
Он заставил соседа поменяться с ним кроватями, под предлогом того, что ему мало свежего воздуха. Теперь спал у самого окна, постоянно открытого. И под утро просыпался с безумно колотящимся сердцем, потому что ему приснилось, как в предрассветной дымке мелькнула в листве знакомая тень. Но увы, реальность будила его пустым проемом окна. И он раз за разом захлебывался разочарованием.
Теперь она появлялась только во сне. В его видениях ее глаза были разными - порой карими и солнечными от смеха, но чаще тревожными, полными неясного страха. В таких снах Иллис уходила, не оглядываясь и не слыша, как он срывает голос, выкрикивая ее имя. Она уходила, и серый туман заволакивал все вокруг - тоскливый, холодный.
Тревога стала похожа на боль - непрерывная, тянущая. От нее не было спасения.
Глава 4
- Я убедительно прошу вас разрешить мне уехать! - Кириан стоял перед ректорским столом, и взгляд его светился упрямством.
- Нет, - генерал Грарард поднял на своего курсанта усталый, но тяжелый взгляд. - Сядь! - Властным жестом он предотвратил любые возражения. - И послушай. Ты мне нужен здесь. Дослушай, я сказал! Я сам еду туда. Я ЗНАЮ, в отличие от тебя, где и как искать. Чем ты можешь быть там полезен, еще один путающийся под ногами мальчишка. Молчи! Не ты один... ждешь и надеешься на чудо. И делать тебе там нечего. Зато ты можешь быть полезен здесь. Если перестанешь маяться дурью и возьмешь себя в руки. И ты, и другие старшие курсанты должны будете взять на себя обязанности некоторых преподавателей. Тогда мы сможем уехать и оказать действительно реальную помощь в поисках.
Ректор Грарард был прав. Как всегда. Но как справиться с этой убивающей неизвестностью, с мучительным ожиданием, с надеждой, которая тает с каждым днем, с тем, что надо ждать новостей и бояться, - со всем тем, что побудило его прийти в ректорский кабинет.
- Займешься делом - станет легче, - уже тихо сказал генерал. - На тебе младшие курсы и особенно твои барсы. Тренировки, занятия. Тренировать будешь сам, от и до, вместо мастера ди Хасса. Чтобы проще справляться, назначу с тобой еще... ра Сайеша. Он с малышами и так день и ночь возится. Справитесь.
Кириан сжал зубы и четко кивнул. Он понимал, что все верно и даже назначение одного из четверки - правильное решение. Но как же трудно смириться...
В коридоре, возвращаясь к себе, он столкнулся с четверкой и уже привычно спросил Льена взглядом: «Есть новости?»
«Нет», - Льен чуть заметно качнул головой. И отвел глаза.
Они сами изводились уже который день. Ждали новостей и обмирали от ужаса, страшась рокового «нашли тело».
Они бы, наверное, навещали ректорский кабинет, где стоял амулет связи, каждые полчаса. Если бы он им это позволил. Но пока ответ был один и тот же:
- Среди погибших ее нет. Ищут. Нельзя терять надежду, рейнджеры продолжают находить живых. - Ректор не упоминал, что из нескольких десятков пропавших живыми нашли всего двоих, да и то в таком состоянии, что до сих пор неизвестно, выкарабкаются ли девочки.
Ректор не сказал Кириану главного - что это была диверсия, и вполне возможно, направленная как раз именно против Ордена. Наследница наследницей, а при предыдущем короле Орден набрал силу, влияние и количество мастеров. Кое-кому это было очень не по нраву. А теперь... даже если Иллис вернется и займет трон, мощь Ордена подорвана, родовитые семьи снова увеличат свое присутствие возле правительницы... все сложно.
Но об этом даже думать пока рано. Пока у них есть только тоненькая, дрожащая, как паутинка на ветру, ниточка надежды.
На следующий день генерал Грарард, мастер ди Хасс и еще несколько учителей уехали. Потянулись дни, серые, полные ожидания и тревоги. Кириан загружал себя до смерти, только бы не оставлять времени для размышлений. К вечеру он настолько уставал, что приходил к себе и засыпал сразу же, частенько вместо ужина. А утром просыпался, шел на раннюю тренировку, потом тренировал мелких вместе с Льеном, а в свободное время читал про Орден полуденных все, что удалось раздобыть в библиотеке. Он осунулся и похудел за это время, и под глазами у него прочно залегли черные тени. Впрочем, четверка выглядела не лучше. Только Льен умудрялся сохранять бодрый вид и поддерживать остальных, хотя у него было так же тяжело на душе. От отца он получал несколько больше новостей, чем рассказывал друзьям. И количество выживших для него не было секретом. С каждым днем, с каждой минутой надежды таяли.