Водитель чуть не врезался в идущий навстречу «мерс». Эдгар едва не подавился собственным языком.
— Идиот! — крикнула Лёка водителю. — Дождешься, уволю на фиг! Разболтались тут без меня! Чтоб заткнулись и не чирикали, разговорчивые да слабонервные! Учитесь властвовать собой! Это еще Онегин советовал нервической барышне Татьянке. А я переадресовываю вам. Иначе всех пошлю на обследование в психдиспансер!
До Москвы импресарио и водитель послушно молчали.
Из дома Лёка сразу позвонила Виктории:
— Витка, угадай с трех попыток, что со мной очень скоро произойдет?
— Ты выйдешь замуж! — засмеялась подруга.
— Ишь, бабка-угадка! Тебе хватило одной! А как догадалась? Ну да, правильно... За того, который писал мне открытки. Помнишь?
— Какие именно? — спросила подруга.
— Ну, ты даешь! — воскликнула возмущенная Лёка. — Чтобы я да выходить за того негодяя, который завалил меня своей поганой бранью?! За кого ты меня принимаешь?!
— К сожалению, именно за негодяев и выходят чаще всего, — вздохнула умудренная жизнью Вика. — У тебя уже был печальный опыт... Надеюсь, сейчас не тот случай и тебе повезет.
— Да он прелесть! Мил, как елочная игрушка! — возбужденно закричала Лёка. — Тебе понравится, вот увидишь! Прилечу из Европы — и вас познакомлю! А знаешь, он случайно оказался в Купавне... Словно был послан мне Богом...
— Не разбрасывайся словами! — неожиданно строго осадила ее подруга. — Ты часто торопишься дать оценку по первому впечатлению. Как бы потом не раскаяться... А в общем, я рада за тебя. У тебя такой ликующий голос... И голова, кажется, не болит...
— И ни разу не болела за последнюю неделю! — торжествующе отчиталась Лёка. — Представляешь, занудина? Тебе бы только меня наставлять да поучать... Любимое занятие... Хотя я уже привыкла к твоему суровому зудению. Жизни себе без него не представляю! И кстати, ты куда лояльнее, чем мои дорогие родственники.
Вика засмеялась:
— Да, насчет головы — это действительно настоящее чудо! И сотворил его простой человек по имени... Как его зовут?
— Аркадий! — гордо доложила Лёка. — Тебе нравится?
— Мне нравится твое настроение, — усмехнулась Вика. — И вообще ты вся целиком, хотя иногда мне хочется в тебе кое-что изменить. Но поскольку сама грешна, не мое это дело — исправлять других.
— А что бы тебе хотелось изменить во мне? — живо заинтересовалась Лёка. — Ты раньше ничего подобного не говорила...
— Ну, прежде всего репертуар, — отозвалась Вика. — Только тебя в этом не убедить... Дойти до понимания можно лишь непростым путем личного опыта и страданий.
Лёка сразу рассердилась и заугрюмела.
— А мой репертуар всем нравится...
— Всем — это дурным ветреным девчонкам, прожившим на свете шестнадцать лет? Они не критерий.
— Но именно они ходят на концерты! — крикнула Лёка. — Витка, смотри, мы снова поругаемся! Зачем ты затеяла этот ненужный, абсолютно никчемушный разговор? Один тип уже возникал недавно на эту тему... В моей жизни уже ничего не поменять!
— Как это? — удивилась Вика. — Ты сама себе противоречишь! Ты ведь выходишь замуж, значит, сильно меняешь свою жизнь!
— Ладно, твоя взяла, — буркнула Лёка. — В смысле логики, а не в смысле репертуара! А знаешь, ты в общем-то права. По-моему, моя жизнь проходит очень нелепо... В этих сражениях за первые места, за славу, за зрительские симпатии и аплодисменты... Я борюсь за то, чего просто не стоит завоевывать. Это бессмыслица... Ладно, пока! Пожелай мне удачи в Англии и Германии! А потом — как получится! Пожуем — увидим! Санька пишет?
— Успехов тебе! — отозвалась подруга.
Гастроли прошли с успехом, как всегда. Но уставшая, измочаленная мыслями и воспоминаниями Лёка прилетела в Москву в мрачном расположении духа. И тотчас позвонила Аркадию.
Если очень долго мечтать, мечта сбудется. Ей просто надоест собственное неизменяемое положение.
— Привет! Я тут лежу в ванне, отмокаю после самолета... Шампунчик привезла — полный кайф! И заодно размышляю: а как же тебя звали в детстве? Сокращенно? Арка или Кадя?
— Просто Аркаша, — отозвался обрадованный Аркадий.
— Ну, это не так уж просто, — протянула Лёка. — А главное, уж очень банально. Надо придумать что-нибудь посимпатичнее... Я подумаю над этим. Ты как? Образумил сестру?
— Да! — весело отозвался Аркадий. — Точнее, она сама образумилась.
— Отлично! — одобрила Лёка. — Тогда бери такси и дуй ко мне! Можешь за мой счет!
— Я пока еще достаточно зарабатываю! — обиделся Аркадий.
— Ну да, конечно, ты ведь у нас гордый, — пробормотала Лёка. — Жду!
Аркадий тотчас поцеловал Вовку, сразу погрустневшего — мальчику не хотелось надолго расставаться с дядькой. Но Татьяна явно одумалась, и сейчас Аркадий не боялся оставить на нее ее же собственного ребенка.
— Мы все равно будем с тобой часто видеться! — пообещал племяннику Аркадий.
— И с тетей Лелей тоже? — спросил Вовка.
— Ну конечно, обязательно! Таня, я уезжаю! — крикнул сестре Аркадий.
Она выглянула из кухни:
— Когда вернешься?
— Я буду часто заезжать и звонить, — обтекаемо ответил Аркадий. — Так что не пропаду, не бойся! И деньги буду привозить. С твоей библиотечной зарплатой и одной-то не прожить, не то что с ребенком.
Вовка повис у него на шее. Аркадий совсем растрогался и раскис. Хоть все бросай и оставайся дома...
— Вот тебе номера моего мобильника и тети Лели, — пробормотал он. — А вот номер ее домашнего телефона.
— Купи мне тоже мобильник, — попросил Вовка. — Мне тогда будет удобнее тебе звонить прямо из детского сада и со двора!
— Вот еще, глупости! — тотчас вмешалась Татьяна. — Тебе еще рано ходить с сотовым! Сначала подрасти!
— Куплю и привезу! — шепнул племяннику Аркадий. — Не грусти и не скучай!
— А как бы мне договориться с мамой? — не отставал племянник. — Я хочу повесить на стенку снимки гоночных машин «Формула-1», а она — фото Леонардо ди Каприо.
— Предлагаю такой компромисс: повесьте на стенку коллаж — автомобиль «Формула-1», а за рулем на месте гонщика — Лео ди Каприо! — весело нашелся Аркадий.
— Слушай, а эта твоя певичка, она и вправду такая красивая? — с любопытством поинтересовалась Таня.
Она слишком долго была отлучена от телевизора.
— Леля? — Аркадий ненадолго задумался. — Представь нечто вроде современной Венеры, только роскошно одетую...
— Ты заврался! — фыркнула сестра. — Как известно, Венера никогда ни во что не одевалась. Даже в роскошные наряды. Поскольку сама роскошная... Зачем ей все это тряпками прикрывать? И потом, она без рук, знаток искусства!