На завершающих аккордах я оседаю на пол и замираю. А в наступившей тишине, внезапно, слышу чье-то прерывистое дыхание. Вскидываюсь. Давид! Прямо тут, в комнате! Дышит часто, смотрит на меня пристально... А в глазах страсть. Пламя. Огонь. И свирепое желание. Вскакиваю на ноги. Я видела уже такое после моих танцев. Поэтому перестала танцевать на людях. Поэтому танцую одна.
А Давид приближается ко мне и протягивает к моему лицу дрожащую руку. Бью по ней ладонью, вскрикивая:
– Не смей!
И он будто приходит в себя. Даже головой встряхивает. После чего рявкает:
– Музыку тише сделай!
И вылетает из комнаты, как ошпаренный. А я снова оседаю на пол. Может, его еще отпустит? Иначе всё совсем запутается.
Давид
Влетаю в свою комнату, всё еще не осознавая происходящего. Лишь бешеное возбуждение напоминает о том, что сейчас было. Не в силах сдерживаться, подхватываю за бедра еще не спящую Ульку, ставлю её на четвереньки и вонзаюсь без подготовки, лишь успев натянуть резинку.
Долблю податливое тело, а перед глазами изящная фигурка в прозрачном костюме и золотых украшениях. И меня еще больше кроет. Спускаю всю ненасытную жажду на Ульку. И та довольна – ей нравится, когда её берут жестко. Слышу её стоны и понимаю, что сам сейчас выплеснусь.
Так и происходит. И, вроде, чуть отпускает. Но понимаю, что попал. Серьезно попал. И отправляюсь в душ, чтобы смыть с себя следы той, кого не хочу больше в своей постели. Другую хочу. Бляядь... И как разруливать? Костян завтра приедет. Она его любит? Наверное. Раз поехала за ним в другой город. А с Улькой как? Хотя... Тут проще. Знаю, чем её "тоску" закрыть.
Айша
На следующий день беру в руки пакет с украшениями и несу в зал. Давид что-то читает в планшете, сидя на кресле. Вскидывает на меня взгляд, но молчит. Ставлю рядом с ним на пол пакет:
– Забери.
– Нет.
Офигел?!
– Мне не нужны твои подарки!
– Это не подарок. Ты заработала.
– Да? Значит, ты можешь вломиться ко мне без стука в любое время?! Не надо тогда мне такого "заработка"!
– Я стучал.
Осекаюсь тут же.
– Стучал?
– Стучал.
Из за музыки не услышала, наверное. Смущаюсь:
– Извини.
Давид протягивает мне обратно пакет:
– Забери. У меня нет под них подходящего платья.
Со смешком все же забираю пакет. Он интересуется небрежно:
– Что делать будешь?
Задумываюсь на минуту:
– Поработаю. А там и Костя вернется.
Кивает, сжав зубы. Чем, снова, недоволен? Разворачиваюсь и отправляюсь в свою комнату. Займу себя переводами. Это меня всегда успокаивает.
Давид
Чтобы отвлечься от ненужных мыслей, занимаю себя выбором и покупкой квартиры Ульке. В том доме, где она хотела. Разговор был лёгким. Сначала на фразу "пора заканчивать" она попыталась лить слезы и уверять в своей любви. Стоило сказать о покупке квартиры, и любовь осыпалась и претензии. Элитное жилье вполне компенсировала её "расстройство".
Сразу после разговора отправляю её вместе с вещами на новую квартиру. Не вижу смысла продолжать. Каждый получил, что хотел. И в тишине слышу щелчок двери. Костян?
– Здорово! Айша чего делает? – с порога интересуется он.
– Работает, – сдерживаясь, сообщаю Костяну.
Соскучился?
– Тсс! Я сейчас снова свалю. Пусть работает. Не говори, что я приходил.
Как это?
– В смысле?
– Да опять в командировку, – цокает он, – Директриса новая заездила.
Заездила? Приподнимаю бровь?
Костян ухмыляется и протягивает брелок автосигнализации с ключами:
– Зацени.
– Нуу... И что это?
– Моя новая тачка.
Даже так?
– А там, глядишь, и другие ништяки посыпятся.
– Ты с ней спишь? – задаю главный вопрос.
– Приходится. Она, конечно, ничо такая еще, но... Только ради будущего стараюсь, – прижимает он руку к груди.
– Чьего будущего? Своего?
– Да чо ты из меня козла лепишь-то?! Для нас с Айшей! Знаешь же – с милым рай и в шалаше, если милый атташе! – ржет заливисто.
– Для вас с Айшей ты другую бабу трахаешь?
Он машет рукой и досадливо выдает, скрестив руки на груди:
– Тебе не понять с твоими доходами. Не у всех в таком возрасте ювелирная сеть имеется!
Сука.
– В обмен на всю семью?
Он проводит ладонью по лицу:
– Ладно, извини. Увлекся. А где, кстати, Улька? Работает?
– Съехала.
Он аж замирает:
– Как съехала?!
– Я рассказал ей, что люблю другую.
Он хлопает глазами: