Что в этой зоне делал Игорь? Проверял выносные терминалы главного корабельного центра, будь они неладны! Везде эти терминалы! Информация должна была идти сплошным потоком в мозг, чтобы тот мог контролировать все показатели, требуемые для нормального полета. Вот и доконтролировались...
Хеллард отложил папку в сторону и подошел к окну, задумчиво гляда на надкусанный бублик Луны, временами вылезавший из туч.
"Нечеловек", - повторил он слова Сикорски. "Если предположить, что за всеми этими случайностями стоит чья-то злая воля, то... Нечеловек..." В лукошки с зелеными человечками Хеллард не верил с детства. Он вернулся к столу.
* * * В кабинете Энди Хортона стояла гробовая тишина. Двое посетителей расположились в мягких глубоких креслах. Один из них нервно курил. Он только что прилетел с места падения спортивного флайера.
Президент "Сигмы" встал из-за стола, медленно разлил по бокалам жидкость из маленькой плоской бутылочки, которую вынул из сейфа.
- Какая трагедия, - потрясенно прошептал куривший. - Прямо на подлете к базе! Он погиб на боевом посту, как герой...
Трое мужчин подняли бокалы и, не чокаясь, осушили их.
Энди повернулся к селектору:
- Мария, - негромко сказал он. - Подготовьте официальное заявление от лица корпорации... Мы возьмем на себя все расходы по похоронам, обеспечим пенсию семье погибшего...
Когда дверь за посетителями закрылась, Энди устало откинулся в кресле.
"Хорошо бы еще понять, как связано с "Безупречным" то, что накопал Торелли. И, главное, связано ли вообще?!"
* * * Ожог более тридцати процентов кожи. Лео Шмейхер спас Полякову жизнь, вовремя отключив автоматический лечебный комплекс, не расчитаный на такую информационную перегрузку - по всем правилам медицины пациент должен был умереть, сразу, в первые минуты после трагедии.
Но Лео боролся. Проводил детоксикацию, выращивал в синтезаторе кожу. Он боролся, и четверо суток пациент продолжал жить, вопреки всем правилам. Жил, пока рядом был Лео Шмейхер. А потом, спустя четыре дня, Лео, который все время держался на стимуляторах, от усталости перепутал шприц с лекарством и вкатил в вену, сам себе, смертельный яд...
От усталости?
Джон Хеллард закрыл папку. Думать о деле "Безупречного" он не мог. Все события, все, что произошло, представлялось ему безупречной цепью логических несуразностей, нелепых ошибок, каждая из которых могла бы произойти один раз в сто лет...
Выйдя на улицу, он зябко поежился, поднял воротник легкой куртки. Дул сильный ветер, косматые тучи неумолимо набегали на диск Луны. Погода ничем не напоминала о том, что сейчас была середина лета. К тому же, собирался с силами ночной дождь. "Лучше бы дождь прошел днем, - отстраненно подумал Джонни. - Днем, когда мы жарились возле "Безупречного", еще надеясь быстро найти разгадку проблемы".
Хеллард не прыгнул в аэротакси, несмотря на холод. Он хотел непременно прогуляться пешком, чтобы проветрить мозги и придать своим мыслям хоть какое-то подобие стройности.
...Один раз в сто лет... А если таких неприятностей, или, попросту говоря, нелепостей, трагических нелепостей - не одна, а несколько? И если не верить в лукошко с зелеными человечками? ТОГДА ЧТО?
С этим вопросом в голове - застрявшим как заноза - он и тащился по пустым темным улицам домой. Вскоре на мостовой заблестели первые капли дождя, а когда большая часть дороги осталась позади - хлынул сильный ливень. Джонни, чтобы поскорее добраться до квартиры и высушить мокрые туфли, все же прыгнул в пришедшую по его вызову аэроповозку. От назойливых вопросов не избавили уютный полумрак комнаты и любимый махровый халат. Полпачки сигарет, выкуренных под спокойную классическую музыку 19-го века, и в голове эксперта начал вырисовываться ответ, который с каждой минутой нравился ему все меньше и меньше.
Хеллард не заметил, как задремал в кресле под жалобные звуки скрипки...
...Он шел по коридорам звездолета и нутром чувствовал притаившуюся где-то здесь, в стенах машинного отсека, опасность. Переборки, казалось, внимательно следили за каждым шагом, пол едва заметно плавал под ногами, затаившись, выжидая малейшей ошибки, чтобы сбить с ног, нанести роковой удар... Или это нервы? Нет!
Не расслабляться... Он ни на миг не верил в то, что действительно произошла какая-то проблема с интерфейсом контроля грузовой палубы. Скорее уж, тут его ждет что-то вроде удара током... или камеры декомпрессии? Что будет на этот раз?
Невовремя захлопнувшаяся переходная дверь? Створка под ногами? Он на миг содрогнулся, представив картину:
Пол уходит из-под ног! Летящий человек - вниз - сквозь горизонты, с выпученными от страха глазами... Потом - удар... Противный хруст позвоночника...
Нечеловеческая боль, яростное пламя заливающее все тело изнутри. И смех где-то вдали, нет! Вокруг! Торжествующий смех... Потом - тишина.
Нет! Надо просто быть ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНЫМ. Теперь, когда до разгадки катастрофы осталось всего полшага, даже меньше - он уверен в этом - глупо было бы умереть.
Нет! Умереть нельзя, нет у него такого права. Иначе следом за ним будут другие, много других...
Надо просто быть очень внимательным. Не трогать провода, не лезть проверять датчики в шлюзах, вот и все. В конце концов, он, лучший выпускник своего курса, и, кроме того, отличный хакер - мог прочитать то, что никак не смогли бы в бортовой сети найти другие. Осталось так немного - докопаться до того дня, с которого все началось, вернуть... Ведь поначалу ЭТОГО не было. Поначалу все было безупречно. Так, как и должно. Надо просто быть внимательным, чтобы понять, с чего все началось. А потом, когда разгадка окажется в руках... это как тумблер переключить.
Через миг что-то тихо щелкнуло сбоку, слева от него, почти рядом с головой. Он инстинктивно отшатнулся в сторону, он сделал несколько быстрых шагов вбок, видя густую волну. "ОТКУ... ДАаа..."
Он уже не успел удивиться. Струя едкого окислителя окатила его, с головы до пояса. Сердце вмиг стало таким огромным, что ребра не вынесли давления, уступая мощи рвущегося из груди сгустка крови. Каждый удар внутри отдавался нечеловеческой болью. Впрочем, сердце уже и не билось. Страшной болью внутри еще живущего мозга отдавалась память о том, как когда-то билось сердце. Он кричал, но не слышал крика. Он хотел открыть рот, чтобы его крик услышали все. Но рта уже не было. Как не было и глаз. И лица. И кожи. Только крик жил где-то внутри, а потом огонь жадно проглотил сознание...
- А-а-а! Аа-аа! Аааа! - кричал человек в кресле. Нет, человек на полу, под креслом. Катающийся по полу человек, бессмысленно пытавшийся найти свои глаза. И только потом, чуть позже, Джон Хеллард понял, что это был всего лишь сон, что темно в комнате не потому, что у него больше нет глаз, а потому, что заботливый автомат погасил верхнее освещение, как только человек уснул.
Руки его тряслись, когда он зажигал верхнюю люстру. Он не помнил, с какого раза смог нажать на мерцавшую в темноте полоску выключателя. Потом вспыхнул свет. Из зеркала на него смотрел совершенно седой старик. Черные, сожженные руки. Откуда волосы на голове?
Бр-р-р! Усилием воли Джон стряхнул с себя наваждение, провел рукой по глазам - и лишь тогда нашел в зеркале отражение еще молодого, достаточно крепкого и вполне здорового мужика.
Руки не слушались и после, когда он попытался прикурить сигару. Давно уже Хеллард бросил скверную привычку травить организм такими дозами наркотика. Но сейчас ему был нужен крепкий допинг. Густой аромат дорогого табака поплыл по комнате.
- Он слишком близко подошел к разгадке, - вдруг произнес Джонни вслух. - Он был опасен, слишком опасен, чтобы я мог позволить ему остаться в живых...
Хеллард смотрел в зеркало, бессмысленно шевеля губами. Смысл произнесенной фразы никак не мог проникнуть в его сознание. Потом вдруг, разом, к нему пришло понимание сути.