На этот раз Алёнка в гости не звала, но зато простились мы тепло, даже пылко, еле-еле оторвались друг от друга… Договорились завтра сходить в кино, урвать последний день каникул. Но не сложилось. С утра Алёнка позвонила и сказала, что мать загрузила её по дому. Заставила отрабатывать за вчерашнее. Наказание трудом за вино, которое, мол, Алёнкина мать учуяла с порога. Так что облом. Моя мама тоже наверняка двинула бы лекцию о вреде пьянства, если бы узнала про коньяк. Но с недавних пор я как будто существую сам по себе. Иногда даже хочется что-нибудь этакое отчебучить – только затем, чтобы посмотреть, заметят ли это родители. А ведь я так мечтал о свободе, хотя нельзя сказать, чтобы меня слишком уж опекали. Скорее, навязывали, чем я должен заниматься, как мне себя вести и о чём думать. Вернее, навязывала мать, отец в этом плане всегда был более демократичным. Но теперь и мать больше не цеплялась. Казалось бы, радоваться надо. А мне как-то не по себе. То ли от обиды, то ли просто тревожно.
Правда, с Алёнкой я отвлёкся от всех этих унылых дум. Вот только злился на себя: ну что мешало созвониться с ней раньше? Тем более всю неделю изнывал с тоски. Зато на ночь глядя мы проболтали по телефону целый час. И я уснул в приподнятом настроении, невзирая на то, что завтра – понедельник, школа, учёба и прочая канитель.
10
Собирался я неторопливо, с расчётом прийти ко второму уроку. Первый – биология – вообще предмет никчёмный, для меня, по крайней мере. Тем более самое начало четверти, так что биологичка ещё сто раз успеет достать своими тычинками и пестиками. В общем, решил не ходить.
Раньше подобные номера у меня не прокатывали, мать строго следила, чтобы я и на пять минут не смел опоздать. А сейчас – вольница.
Я лениво прошлёпал на кухню, где, к немалому удивлению, обнаружил отца. Обычно в семь его уже и след простыл, а тут без четверти восемь, а он преспокойно сидит за столом, жуёт бутерброд с ветчиной.
– А ты чего не на работе? – Я аж опешил, до того редкое это было зрелище.
– А ты чего не в школе? – парировал отец.
– Мне ко второму, у нас биологичка заболела, – глазом не моргнув, соврал я. – А ты…
– А я вот дома сегодня поработаю. Юра мне должен скоро документы подвезти.
Минут через двадцать к нам и правда заехал дядя Юра и всучил отцу какие-то папки. Они перекинулись парой фраз, и дядя Юра заторопился по делам.
– Иваныч, подкинь моего охламона до школы, если тебе по пути. А то он, гляжу, и не торопится, – попросил отец.
– Какой разговор, Сан Саныч. Пошли, Олежка. Доставлю в лучшем виде.
Я, понятно, не возражал. Хотя до школы всего минут десять быстрой ходьбы, но прокатиться на отцовском мерине в любом случае приятнее. На самом деле мерседес был не его личный. Говоря по правде, у отца и прав-то никогда не было. Он у нас исключительно пешеход и пассажир, самого же за руль и под дулом не загонишь. Вообще-то, батя у меня отличный мужик, в некоторых вопросах очень даже продвинутый, но кое в чём – настоящий ретроград. Есть у него несколько странных пунктиков. Боязнь вождения – один из них. «На дорогах такая суета! – восклицал он всякий раз, когда мы его уговаривали пойти выучиться на права. – Я в этой сутолоке просто не смогу никуда ехать». Хорошо хоть, ему по статусу положен автомобиль с водителем, и все мы, то есть я и мама, в случае острой необходимости этим пользуемся. Правда, отец давал машину нехотя – это же служебный транспорт! Нехорошо, мол. А тут вон сам предложил.
Дядя Юра подвёз меня к воротам школы, и оказалось, что не я один решил прогулять биологию. У входа топтался Мальцев со своей свитой.
Первой меня заметила Голубевская. До меня донеслось: «Звезда…» Или послышалось?
Затем все как по команде повернулись в мою сторону. Девчонки пялились оценивающе, Мальцев – я бы сказал, заинтересованно. Сачков явно беспокоился. Яковлев неумело скрывал недовольство, хотя что нам делить? Или, может, он за тот замес в уборной зуб на меня имеет? И только у Виляева эмоций – ноль. По затуманенному взгляду казалось, что он вообще в прострации. Замечтался. А может, он под кайфом? Вообще-то, он регулярно «витает в облаках». И говорит, как кота за хвост тянет. А с другой стороны, время не особенно подходящее для подобных занятий. Понедельник, восемь утра… Да и потом, с кем? Попервости, насколько я знаю, отрываются в компании или хотя бы дуэтом. Это уж потом торчкам всё равно, как, когда и где, лишь бы… И тут случилось неожиданное. Пока я гонял мысли по поводу Виляева, Мальцев вдруг шагнул вперёд и протянул руку. Даже подобие улыбки выдавил. Не то чтобы я горел желанием с ним здороваться, но и причин игнорировать тоже не нашлось. Да и на рожон лишний раз лезть не хотелось.