В конце концов я пообещал ей, что попрошу его отсесть. Я даже слова заготовил. Но проблема отпала сама собой, без моего участия.
Классной вдруг ударило в голову, что Дубинина не должна больше сидеть одна. Тем более на второй парте.
– Кто не очень хорошо видит, пусть подсядет к Дубининой, – велела она.
Никто и не почесался. Да и понятно – кому охота почти под носом у учителя сидеть?
– Я сказала, пусть кто-нибудь сядет с Дубининой, – повторила классная, повысив голос. – Что, нет желающих? Ну и чем эта парта вам не угодила?
Все молчали.
– Видимо, я зря позволила вам сидеть по желанию. Завтра же всех пересажу!
Вот идиотка! Неужели она не понимала, что этим унижала Алёнку? Унижала её, а стыдно стало мне. Или не стыдно, не знаю. Но заколотилось сердце, кровь прилила к лицу, а в груди встал острый ком. Я видел, как Алёнка вся вытянулась в струнку, даже плечи заострились, как низко опустила голову… Только я собрался встать и перейти к ней, как поднялся Макс:
– Я сяду с Дубининой.
– Два сапога… ой, лоха – пара, – прокомментировал Сачков.
Все смеялись, а мне казалось, что смеются надо мной.
Макс пришёл ко мне на другой день после того, как пересел к Дубининой. Я не хотел с ним разговаривать. Мать снова вклинилась:
– Максим, проходи, пообедай с нами.
На этот раз Чибис отказался, лучше бы отказался и в тот раз. Ну да ладно.
Мы прошли в мою комнату. Я заметил, что он изменился. Не внешне, просто держался иначе. Робел, но как-то по-другому.
– Я пришёл поговорить, – начал он, закрыв за собой дверь.
– Слушаю.
– Знаешь, я тебе за многое благодарен, но… – он осёкся. – Но кто я? Ботан, или, как вы говорите, лох. И кто ты? Звезда.
– Что за чушь ты несёшь?
– А что? Звезда и есть. А ты не знаешь? После физрука тебя только так за глаза и зовут. Так что, наверное, я ошибся, когда посчитал себя твоим другом.
Не знаю, на что он рассчитывал. Пронять меня, вызвать на дискуссию или что? Ещё и прозвище какое-то приплёл. Так что я лишь пожал плечами:
– Наверное…
Больше он ничего не сказал, только коротко кивнул, развернулся и вышел.
Я так хотел от него избавиться! Он достал меня своим навязчивым вниманием, хоть волком вой. И вот – избавился наконец. Но почему-то ни облегчения, ни радости не было. Даже наоборот, как-то сумрачно стало на душе.
16
Новогодний бал вели Голубевская и Мальцев. А мы с Потаниной топтались в сторонке. Голубевская и правда выглядела сногсшибательно в красном вечернем платье с открытой спиной. Причёска – вообще нечто невообразимое. В общем, затмила всех.
Бал решили поделить на две части: поздравительную и танцевальную. Поздравлять, по идее, мы должны были друг друга. То есть как поздравлять? Просто выступить с каким-нибудь номером. От каждого класса требовался как минимум один такой номер. Если больше – то только плюс. Но таких инициативных не нашлось. От нашего класса Толик Болдин забацал брейк. Я, честно, восхитился! То-то он через «козла» на физре перелетал влёгкую. Все остальные номера меня вообще не впечатлили. Ерунда полная. Кто-то спел кое-как, кто-то сценку с переодеванием устроил. Я даже заскучал и отошёл к окну. Там хоть на подоконнике можно посидеть спокойно. И вдруг наткнулся взглядом на Дубинину. Я её сразу даже и не узнал, так по-новому она выглядела! Чуть подкрасилась и стала ярче. Волосы подвила и распустила по плечам. Мне очень понравилось. Это, конечно, выглядит не так грандиозно и шикарно, как укладка Голубевской, но я вообще люблю длинные волнистые волосы. Особенно вот такие, светлые, с золотистым отливом. На ней было голубое платье, простенькое, но ей шло. Я и не замечал, какие у неё стройные ноги, тонкие лодыжки и запястья. Талию так вообще, казалось, можно ладонями обхватить. И вся она выглядела такой хрупкой и воздушной. И зачем, спрашивается, она вечно носит эти балахонистые свитера с глухим воротом?
Алёнка заметила, как я на неё пялюсь, отвернулась и больше в мою сторону ни разу не посмотрела. Я же, сам не знаю почему, весь вечер выискивал её взглядом. Когда началась дискотека, вырубили свет, и я потерял её из виду. К тому же миссия Голубевской на сцене закончилась, и она подсела ко мне. Вскоре к нам подтянулись Саня Мальцев и остальные. О чём-то говорили наперебой, шутили, хохотали, а я никак не мог переключиться. Всё продолжал всматриваться в тёмные силуэты. Потом Голубевская схватила меня за руку и вытянула на середину:
– Давай танцевать!
Я вяло двигался, типа танцую, а сам озирался по сторонам, даже она заметила:
– Ты кого-то ищешь?
– Да нет. – Я попробовал отвлечься, но глаза непроизвольно так и шарили по толпе.