А третьим нехорошим обстоятельством стала Ольга Николаевна. Когда я осмотрела картины и вынесла вердикт: «Я не знаю, что делать дальше», она задумалась. Потеребила подвеску в виде серебряного диска с рунической надписью по окружности — леший бы побрал эти подвески! Потом сказала:
— А ведь я знаю место, где вам могут помочь. И вам, и мне.
— Только не говорите, что это полиция…
— Нет, — тонко улыбнулась Ольга Николаевна. — Но вы ведь заметили, что на вас в музее почти никто не обратил внимания? Вы прошли как тень, а между тем это — результат работы моих друзей. И сейчас, я уверена, нам с вами помогут. Только надо будет немного заплатить.
— И кто эти ваши друзья?
— Это Братство магов Хаоса, — спокойно ответила Ольга Николаевна. — Я в нем состою.
Я едва не плюнула с досады. Никогда не любила оккультистов… Но потом подумала, что мне сейчас не помешают новые контакты. Кто знает, может, сама музейщица еще разговорится? А может, я сумею в этом Братстве что-то узнать о краже картин? Ведь город маленький, и людям здесь известно друг о друге куда больше, чем в мегаполисе…
Так или иначе, сейчас я медленно приближалась к месту сбора Братства, которое было назначено в местном доме культуры, как раз в начале улицы Ленина. Не могу сказать, что перспектива меня радовала. Но если я сейчас куплю себе эскимо в ближайшем гастрономе, вполне вероятно, что смогу пережить сходку оккультистов без больших потерь для организма…
На маленькой площади перед массивным зданием ДК уже толпился народ. Видимо, все ждали начала собрания. Я прогулялась, украдкой разглядывая тех, кто пришел. Что, все они маги Хаоса? Чушь какая-то! Люди здесь собрались самые разные, но все-таки они не казались какими-то особенными. Я увидела и очень молодых ребят, явно старшеклассников, и пенсионеров, по большей части пенсионерок, и граждан в самом расцвете работоспособности. Похоже, в маги Хаоса здесь записывали всех без разбора… Люди тихонько переговаривались, смеялись, здоровались с подошедшими. Похоже, они все были между собой знакомы. Неудивительно: город-то маленький…
Наконец я увидела Ольгу Николаевну, которая спешила ко мне через толпу. Мы едва успели кивнуть друг другу, как в ДК открылся боковой вход, и всех пригласили внутрь.
— Пойдемте, — Ольга Николаевна подхватила меня под локоть и решительно повлекла за собой. — Вот увидите, Старший Брат может помочь в любом деле, даже в самом затруднительном. Старший и все остальные. Мы сильны только вместе…
— Так, может, мне не обязательно было сюда приходить? — Честно говоря, мне было не по себе от этого сборища хорошо знакомых «магов». Очень уж все это смахивало на секту — а сектантов я побаивалась. — Вы бы и попросили помочь. Вас тут все знают…
— Сегодня не моя очередь, — загадочно ответила Ольга Николаевна, пропуская меня в дверь. — А вы — новенькая…
Мне не понравилось такое начало, но, похоже, ничего не оставалось, как войти внутрь. А там будь что будет…
Дом культуры, подобно всему центру Северо-Каменска, тоже представлял собой образец архитектуры пятидесятых годов. Кажется, в любом городе эти культурно-культовые сооружения были одинаковыми: с массивными колоннами перед фасадом, вытертым паркетом и хрустальными люстрами под потолком. На входе в большой зал стоял крепкий молодой человек с бесстрастным лицом профессионального секьюрити и внимательно присматривался к каждому входящему. Иногда он просил предъявить — нет, не билеты, а какие-то небольшие предметы, не то миниатюрные фигурки, не то подвески. Если «пропуска» не оказывалось, секьюрити интересовался, с кем посетитель пришел. Если же не оказывалось и рекомендаций — посетитель вежливо отправлялся восвояси. На моих глазах вышибала завернул хлипкого паренька в бейсболке и широких джинсах хип-хопера. Тот ушел, явно расстроенный. Ольга Николаевна гордо прошла мимо секьюрити, ведя меня под руку. Ни она, ни я никаких подозрений не вызвали. Видимо, музейщицу знали здесь очень хорошо.
В зале было полутемно, пахло сухим деревом и пыльными портьерами. Мы сели на крайние кресла на третьем ряду. Я украдкой огляделась. Народу набралось немало: человек сорок или пятьдесят. Все с видимым волнением ожидали начала и то и дело бросали взгляды в сторону сцены. Я повернулась к сцене, освещенной несколькими софитами, и чуть не упала с кресла. На облезлом деревянном полу красной краской была тщательно нарисована большая октаграмма с вписанной в нее Звездой Хаоса. Очень похожая на ту, которая привиделась мне в кошмаре с локомотивом.
— Что здесь, к лешему, происходит? — пробормотала я.