Перерыв. Мне нужен был небольшой перерыв. Все, произошедшее, никак не укладывалось в голове. Ланта оставила на рабочем столе настой, для контроля боевой формы. Только, после разговора с матерью пить мерзкую бурду не хотелось. Да и необходимости не было. Близость с землянкой стабилизировала ипостась. Теперь она без проблем подчинялась. Эффект, конечно, временный. Но так будет после каждого соития. Должно было быть, после каждого соития. В моем случае, уже не будет. Как можно еще раз прикоснуться к ней, не представляю. К этой слабой человечке. Вылил содержимое бокала в кадку с каким-то диковинным растением, чтобы не расстраивать любимую. Все же, она о нас заботится. Достал бутылку паучьей воды. Что — что, а гнать самогон арахниды умели. Хоть сами, его и не употребляли ни в каком виде.
Плеснув в бокал прозрачной жидкости, задумался. Звонок матери застал меня на капитанском мостике. Императрица, во всеуслышание признала землянку членом императорской семьи и своей прямой наследницей. Теперь, Цветочек имеет на этом корабле, и не только на корабле, больше прав, чем я. Каждый мой приказ может быть ей отменен. И никто не сможет ослушаться эту самку. Скверно. Остается надеяться только на то, что воспользоваться своей властью новоиспеченная женушка не успеет. Ланта была права. Нужно было убить избранную еще на Земле. В той подворотне, где я ее взял. Тогда все проблемы решились бы одним махом. Моя власть была бы неоспорима, а рия Валет стала моей женой. Не истинной императрицей, конечно. Но, не менее важной персоной. Мысль о смерти жены нехорошо царапнула. Сделал глоток огненного пойла, и вернулся к событиям прошедшего утра.
Приватный разговор с императором тоже радости не принес. Мать стояла у него за спиной. Всю жизнь в ее лице мне виделась мягкая, домашняя женщина. Красивая, нежная, ласковая. Но не сегодня. Сегодня я впервые увидел настоящую императрицу Ниракара. Она не проронила ни слова. Но этого было не нужно. Ее гнев и презрение я ощущал всем своим нутром. Говорил отец.
— Ничего не говори Маркус. — Сразу, без прелюдий заявил Кирон Сантана Харитас. — «Немесида» возвращается домой. Остановки по пути только с моего личного разрешения, либо, с разрешения сеи Валерии. Как только вы вернетесь домой, и твоя жена будет готова, ты, мой сын, предстанешь перед судом.
— Но….
— Молчи Маркус. Не гневи бездну! После того, что ты сделал…
— Я ничего не сделал! — Перебил отца. Зря. Глупая, даже детская попытка оправдаться. На императора она естественно не подействовала. До последнего надеялся, что мать заступится. Но она только смотрела с высоты своего величия. Ни слова не говоря. А я, уже не так был уверен в своей безнаказанности и правоте. Но добила императрица другим.
— Здесь, — на коммуникатор пришел файл, — воспоминания твоей жены, с того момента, как твоя нога ступила на землю. Ознакомься на досуге. Тебе будет полезно.
Голограмма погасла. А я смотрел на сообщение и не был уверен, в том, что хочу его открывать. Самогон притупил нервное напряжение и чувство вины. Да. Именно его, по отношению к землянке я сейчас испытывал.
Альтар Шарифин
Землянка смотрела на меня своими пронзительными глазами. А я старался говорить как можно мягче. На девочку и так слишком много всего навалилось. По-хорошему, ее следовало бы погрузить в лечебный сон на несколько дней. Но я боялся. Маркус вел себя не адекватно. А рия Ланта и вовсе была готова на все, чтобы устранить нежелательную соперницу. Императрица, естественно, поспешила обезопасить невестку, огласив ее статус. Теперь, любое покушение на Леру будет приравнено к покушению на императорскую семью. Но, я хорошо понимал, что это лишь отсрочка. Поэтому сейчас нужно сделать все, чтобы малышка максимально быстро адаптировалась к новой реальности.
— То есть, это не грим? — Девочка ткнула тонким пальчиком в мою руку, явно намекая на цвет кожи. Странная реакция. Насколько мне известно, на Земле тоже водились особи с разным цветом кожных покровов.
— Грим?
— Это такой… такая раскраска для изменения внешности. Наносится при помощи кистей, клея, специальных красителей или косметики. Как — то так.
— Нет. Не грим. Это естественный цвет моей кожи. Я симаниец. Кожа у нашей расы варьируется от светло — голубого, до насыщенно синего оттенков. Чем старше симаниец, тем темнее цвет.
— А сколько Вам лет? — Девочка подавляла внутреннюю панику, пытаясь концентрировать внимание на мелких деталях. Это было лучшее, на что я сейчас мог рассчитывать. — Сто семьдесят пять. По меркам нашей расы я нахожусь в «среднем возрасте».