— Ну, шесть месяцев назад Евгенический Совет нашего города назначил мне супруга. Я отказалась принять его. Совет обвинил меня в нарушении логики и приговорил к пожизненной высылке сюда.
— Не удивительно. — выдохнул Аллан. — Отказаться от супруга, назначенного Советом… Я никогда не слышал о подобном! Зачем ты это сделала?
— Мне не нравилось, как он смотрел на меня. — ответила Лита просто.
Аллан Манн покачал головой. Понять этих безрассудных казалось невозможным.
— Нам лучше уйти в глубь острова. — предложила девушка. — Гара скоро придет в себя. Если он схватит нас — тебе будет плохо.
От этих слов кровь Аллана застыла в жилах.
— Куда нужно идти? — шепотом спросил он. Лита кивнула в глубь леса.
— Там самая непроходимая чаща. Нужно держаться подальше от деревни.
Лита отправилась первой, держа копье обеими руками.
Вскоре юноша нашел тяжелый и крепкий сук, из которого получилась неплохая дубинка. Неуклюже взмахнув приобретенным оружием, он поплелся дальше.
Путники все дальше забирались в дебри. Обстановка становилась все более непривычной. Аллан видел леса только с высоты полета флайера — зеленые массивы, разделяющие города. Теперь он находился в одном из них, сам стал частью леса. Птицы и насекомые, малые зверушки в кустах — все это было интересным и удивительным.
Несколько раз Лита ругала его, когда он наступал на сухие ветки. Сама же она двигалась бесшумно, как кошка.
Беглецы взобрались на холм и, немного пройдя по гребню, остановились. Девушка показала Аллану деревню — маленькую поляну, с двумя-тремя десятками бревенчатых избушек, на западном краю острова. Кое-где над домами вился дымок, в стороне стояли группами мужчины. В тени играли детишки. Как ни занимательно было это зрелище, пришлось оставить его и идти дальше.
Деревья теперь росли так густо, что Аллан начал чувствовать себя в большей безопасности. Он уже достиг некоторого искусства в ходьбе, но внезапно сбился с шага. Кролик выпрыгнул из-под ног и юркнул в кусты. Копье Литы блеснуло как молния и зверек затих. Девушка схватила и подняла пушистый комочек. Лицо ее светилось радостью. Это будет их ужин, сообщила она. Аллан не верил своим глазам. Он испытывал такое же отвращение к ее поступку, какое предки, многими поколениями старше, питали к убийству. Но внешне он постарался остаться невозмутимым.
Подойдя к незаметному овражку, Лита остановилась. Солнце зашло и в лесу начали сгущаться сумерки.
— Ночь проведем здесь. — сказала девушка, опускаясь на землю. По ее указанию юноша ломал и укладывал ветви деревьев. Поминутно одергиваемый и поправляемый, он чувствовал себя страшно неловко. Наконец работа была окончена и Аллан стал наблюдать, как медленно, с помощью камня и куска стали, извлеченных из кармана на поясе, Лита разводит огонь.
Вскоре бездымный костер затанцевал на склоне оврага. Он был слишком мал и хорошо скрыт, чтобы привлечь чье-то внимание.
Освежевав кролика, девушка порезала мясо на ломтики, нанизала на прутик и протянула Аллану.
— Поджарь.
— Я не смогу это есть, — выдавил он с отвращением.
Лита усмехнулась.
— Все через это проходят. Я вела себя точно так же, попав на остров, но теперь мне это кажется вкусным.
— Вкусно есть плоть живого существа? Мне это никогда не понравится!
— Понравится, когда достаточно проголодаешься, — спокойно ответила она, принимаясь за еду.
Аллан вдруг почувствовал, до какой степени голоден. Он не ел с самого утра. И хотя жареное мясо ничем не напоминало привычные блюда из Пищевого Распределителя, запах его уже не казался таким омерзительным, как раньше.
— Иди сюда, поешь, — позвала девушка, протягивая прутик с мясом, — ягод сейчас не собрать, темно, а есть что-то надо. Иначе не останется сил.
Доводы были разумными.
— Я не уверен, что смогу это сделать, как бы то ни было. — произнес Аллан, разглядывая румяный ломтик. Очень осторожно юноша впился зубами в то, что еще недавно было живым существом. Переборов спазм в желудке, он сглотнул. Мясо не казалось неприятным, скорее его можно было назвать вкусным, правда, ничуть не похожим на то, что мог предложить Пищевой Распределитель. Вздохнув, Аллан потянулся за вторым куском.
Прикрыв глаза и слегка улыбаясь, Лита сквозь ресницы наблюдала за тем, как он отправляет в рот кусок за куском.
Челюсти ныли от непрерывной работы, но остановиться Аллан уже не мог. Съев все мясо, он вернулся к отложенным костям и обглодал их более тщательно.
Подняв глаза и встретив загадочный взгляд Литы юноша покраснел.
— Раз уж я начал это есть, то вполне резонно было съесть все до конца, — сказал он, защищаясь.
— Тебе понравилось?
— А что общего между моим вкусом и питательными свойствами пищи?
В ответ Лита расхохоталась.
Погасив костер и захватив оружие, друзья разошлись по хижинам, очень напоминающим берлоги. Ложе из веток казалось страшно неудобным, и Аллан долго не мог уснуть, вспоминая свою опрятную постель в Городе 72. Интересно, сколько времени пройдет прежде, чем он снова окажется там. Сколько…
Аллан сел, протер глаза и заметил, что солнце пробивается сквозь щели в его берлоге. Он выбрался наружу, разминая онемевшее тело. Свежее утро было пронизано солнечными лучами.
Вторая хижина оказалась пустой, девушки нигде не было видно. Чувство тревоги охватило Аллана. Он уже собрался крикнуть, когда неожиданный шорох в кустах заставил юношу обернуться. Лита стояла перед ним, протягивая полную пригоршню маленьких рубиновых ягод.
— Завтрак, — улыбнулась она. — Это все, что я смогла найти. — Они поели.
— Куда теперь? — поинтересовался Аллан. Девушка нахмурилась.
— В деревню я боюсь — там может быть Гара. Да и тебе туда теперь путь заказан.
— Я и сам не хочу в деревню, — быстро сказал Манн. — Если все безрассудные такие же, как тот первый, то я не хочу видеть ни одного из них.
— Тогда нам лучше двигаться вглубь острова. В лесу, во всяком случае, мы сможем жить.
И они пошли. Девушка с копьем и юноша с тяжелой, неуклюжей дубиной. В пути онемение и ломота у Аллана быстро прошли. Ему даже начала нравиться эта прогулка по испещренному солнечными пятнами лесу. Признаков погони не было, и путники слегка замедлили шаг.
Это было ошибкой. Сильный удар по плечу бросил Аллана вперед. Резко повернувшись, он оказался лицом к лицу с двумя оборванцами. Один из них швырнул свое копье в юношу, пытаясь сбить того с ног. Второй же, с поднятой над головой дубинкой, бросился вперед, пытаясь совершить то, что не вышло у его товарища. На бегство шансов не оставалось. Схитрить тоже было невозможно. И со слепым ужасом загнанного в угол животного, Аллан Манн ринулся в бой. Первым же отчаянным ударом он вышиб дубинку из рук противника. Раздался крик Литы, но Аллан уже ничего не слышал. Обезумев от гнева и ярости он продолжал наносить удары поверженному врагу. Наконец, придя в себя, юноша заметил, что второй противник пытается завладеть своим оружием. Прыгнув вперед, Аллан со всего размаха опустил дубину на голову негодяя. Едва успев увернуться, оборванец с искаженным от страха лицом помчался назад в лес.
— Гара! — горланил он на бегу. — Гара, они здесь!
Подбежала Лита.
— Они ничего тебе не повредили? Ты победил их обоих! Это было великолепно!
Но ослепление боя уже покинуло Аллана, остался один ужас.
— Он приведет сюда Гару со всей компанией! Нам нужно бежать.
Девушка подхватила копье, и они понеслись в глубь леса. Позади раздавались яростные вопли преследователей.
— Ты не должен бояться, раз так здорово дерешься, — убеждала Аллана Лита, но тот только качал головой.
— Я просто не соображал, что делаю! Это ужасное место с его драками, суматохой и дуростью… Даже я начал вести себя столь же безрассудно, как и остальные! Если мне удастся выбраться отсюда…
Крики за спиной становились все громче. В погоне участвовало не меньше дюжины человек. Аллану казалось, что он различает бычье мычание Гары. При одном воспоминании о рыжеволосом гиганте тело его костенело. Спотыкаясь, беглецы скатились по поросшему густым кустарником склону и, внезапно, оказались на открытом берегу, за которым синело море.