«Ханстон и его люди должны понимать, — напряженно размышлял Мэлтби, — что таким образом они лишь раздражают своих сторонников. Зачем же они идут на этот риск?»
Лишь один ответ представлялся разумным: они хотят выиграть время. Очевидно, прячут за спиной нечто очень значительное, способное разом перевесить всякое противодействие и раздражение.
Кто-то тронул его за рукав. Обернувшись, Мэлтби увидел Коллинза. Старик выглядел озабоченным.
— Мне это не нравится, — Слова его с трудом пробивались сквозь царяшее в зале звуковое безумие, — Раз уж они зашли так далеко, то могут и организовать покушение. Возможно, вам стоит немедленно вернуться на Атмион, Кассидор или куда угодно еще.
Мэлтби задумался.
— На Атмион, — произнес он наконец, — Не хочу, чтобы люди со «Звездного роя» заподозрили о моей отлучке. С одной стороны, у меня больше нет перед ними никаких обязательств, но думаю, что контакт с ними может еще пригодиться.
Он криво усмехнулся собственной недомолвке: правда, Глория внушением была избавлена от любви к нему, но он-то по-прежнему оставался преисполнен внушенной любви к ней, как бы ни старался избавиться от этого чувства.
— Вы знаете, как меня найти, — проговорил Мэлтби, — в случае, если произойдет что-нибудь неожиданное.
Это было даже не смешно. Мэлтби был достаточно проницателен, чтобы понимать — Ханстон сделает все возможное, лишь бы никакая информация не просочилась в тайный город на безымянной планете. Другое дело, что сам он рассчитывал получать отсюда информацию.
Внезапно к нему пришло ощущение собственной отверженности. Чувствуя себя парией, Мэлтби покинул трибуну. Шум постепенно замирал за его спиной.
Шли дни; Мэлтби пребывал в недоумении по поводу отсутствия каких бы то ни было известий о «Звездном рое». Целый месяц он бесцельно переезжал из города в город, и единственными доходившими до него новостями были сообщения об успехах мезоделлиан. Новости эти явно были сильно приукрашены. Естественно: победители повсеместно захватывали радиостанции, и те сразу же принимались посылать в эфир ликующие реляции о том, как обитатели Пятидесяти Солнц бурно приветствуют новых властителей и провозглашают их вождями в борьбе против корабля Земной империи, против людей, чьи предки пятнадцать тысячелетий назад вырезали всех роботов, которых смогли обнаружить, а уцелевших вынудили искать спасения в этой далекой галактике.
Тема эта варьировалась снова и снова. Ни один «робот» — использовалось именно это слово — не может доверять людям после того, что случилось в прошлом. Мезоделлиане спасут мир «роботов» от вероломных людей и их линкора.
Триумфальный тон, которым наполнялись передачи при всяком упоминании о линкоре, выбивал Мэлтби из колеи, заставляя хмуриться и зябко поводить плечами. И лишь на тридцать первый день, обедая на открытой террасе ресторана, он впервые задумался, что же это могло означать. Из репродуктора, проплывая над головой Мэлтби, лилась негромкая, нежная, хотя и чуть дребезжащая музыка; именно «над головой» — ибо он был настолько погружен в собственные мысли, что посторонние звуки почти не задевали его сознание.
Один вопрос не давал ему покоя: что случилось со «Звездным роем»? Где может он находиться сейчас?
Глория говорила: «Мы немедленно приступим к действиям. Равноправие мезоделлиан будет признано, их гражданские права и свободы будут соблюдаться, как и полагается в демократическом обществе, однако господство их недопустимо — Земля никогда не признает власти меньшинства. Это окончательное решение».
Мэлтби признавал разумность такой позиции — если люди действительно изжили предрассудки против так называемых роботов. Это было офомное «если»; и то, как проворно спровадили его с корабля, лишь доказывало, что проблема еще ни в коей мере не решена. Мэлтби довел мысль до конца как раз к тому моменту, когда звучавшая над ним музыка медленно истаяла на высокой ноте. Наступившую тишину прервал легко узнаваемый голос Ханстона:
— Граждане Пятидесяти Солнц! Слушайте важное сообщение! Земной линкор больше не представляет опасности. Он захвачен благодаря искусной военной хитрости мезоделлиан и находится на Кассидоре, где раскрывает теперь свои многочисленные секреты нашим техническим специалистам. Граждане Пятидесяти Солнц, дни ожидания и неопределенности остались позади. В дальнейшем во всех делах вам станут помогать ваши сородичи и защитники — мезоделлиане. Я, в качестве их вождя, настоящим призываю фидцать миллиардов обитателей семидесяти планет начать подготовку к предстоящим визитам из галактики Млечного Пути. Я заверяю, что отныне ни один военный корабль больше не рискнет вторгнуться в пределы Большого Магелланова Облака, которое я торжественно провозглашаю нашим жизненным пространством, священным и неприкосновенным на вечные времена. Но это в будущем. А сегодня мы, фаждане Пятидесяти Солнц, успешно избежали величайшей из опасностей, когда-либо встречавшихся на всем протяжении нашей истории. В честь такого события я объявляю трехдневные торжества. И пусть они будут полны музыки, наслаждений и смеха.
Поначалу Мэлтби казалось, что здесь не о чем размышлять. Он брел вдоль бульвара, не обращая внимания на деревья, цветы и красивые дома; однако постепенно в его воображении стала складываться картина: непобедимый линкор, захваченный вместе со всеми, кто находился на борту… Если, конечно, они остались в живых. Как могло это произойти? Во имя мрака вселенной, как?
Благодаря гипнотической мощи своего двойного разума подобный захват могли бы осуществить мезоделлиане, если бы их допустили на борт корабля в количестве, достаточном для того, чтобы взять под мысленный контроль всех высших офицеров.
Но кто мог оказаться столь безумным, чтобы предоставить такой группе возможность проникнуть на корабль? Еще месяц назад «Звездный рой» располагал как минимум двойной защитой от столь бедственного финала своего долгого межзвездного рейса. Во-первых, там была лейтенант Неслор — искусный психолог, способный без тени колебаний вторгнуться в глубь мозга любого попавшего на корабль человека. Вторым гарантом безопасности был капитан Питер Мэлтби, чей двойной разум мгновенно распознал бы присутствие на борту другого мезоделлианина.
Однако Питер Мэлтби не находился на борту «Звездного роя», а брел вдоль этой спокойной прекрасной улицы, снедаемый удивлением и унынием. Он был здесь потому… Мэлтби вздрогнул — его внезапно озарило. Так вот зачем был явлен ему этот светящийся шар; вот почему Ханстон так старался внушить доверие! Слова этого человека не имели ничего общего с подлинными намерениями. Вся сцена была задумана лишь затем, чтобы удалить с борта линкора единственного человека, способного мгновенно ощутить присутствие мезоделлиан. Трудно сказать, что предпринял бы Мэлтби, обнаружив их. Из любви к чужеземной женщине обречь на смерть сородичей — это совершенно немыслимо. Но он не допустил бы и ее пленения. Однако он мог бы порекомендовать возможным захватчикам держаться подальше — и нашел бы для этого достаточно весомые аргументы. Однако окажись Мэлтби перед выбором в самый момент атаки, логические способности его мозга подверглись бы тяжкому испытанию.
Впрочем, теперь это не имело значения. События развивались своим чередом, отнюдь не спрашивая разрешения Мэлтби, и он больше не имел возможности влиять на их ход. Свержение законного правительства Пятидесяти Солнц, захват могущественного линкора — что в состоянии противопоставить всему этому человек, которому сама судьба доказала ошибочность его поступков и который теперь в любой момент мог оказаться убитым, как и опасались его старые сподвижники? К тому же в этот час торжества Ханстона нечего было и думать о связи с тайным городом.