— Какой? — не понял я вопроса. Отложив ложку я с любопытством посмотрел на Берта.
— Ну... — набрал он воздуха. — Слепой.
— Что?! — раскрыл я от изумления рот. — Как слепой? Почему слепой?
— Так ведь... — удивился старик. — Твои глаза...
— Что мои глаза? — ответил я, сбитый с толку.
— Их нет!
— Как нет?! — воскликнул я, застыв. — А где же они?
— Не знаю. — растерянно пожал плечами Берт. — Я думал, ты знаешь...
Немного наклонив голову, я рассматривал старика, словно ожидая что он сейчас засмеется и скажет, что это была глупая шутка. Но нет, Берт был абсолютно серьёзен. Подняв над столом руки я перевел на них взгляд и несколько секунд рассматривал их, крутя ладонями. Наконец, так и не определившись, поднес руки к лицу и ощупал свои глаза.
Глаз не было.
Совсем.
При этом в пустые глазницы вполне уверенно помещалось несколько моих пальцев.
— Всё чудесатее и чудесатее... — прошептал я вздохнув.
Берт по-прежнему сидел напротив меня, терпеливо ожидая ответа. Представляю как я для него выгляжу со стороны. За столом сидит миниатюрная девочка, с тёмными провалами вместо глаз и уплетая местную баланду мечтает о своём прекрасном будущем. Мда.
— Я... Не помню. — опустив голову, доверился я старику. — Совсем ничего. Помню всё, только с момента как пришел... пришла в себя.
— Ты потеряла память. — констатировал он очевидное. Берт облокотился на стол и потирал рукой подбородок, словно напряженно размышлял о чём-то.
Коротко кивнув, я снова взял ложку и пододвинув к себе тарелку принялся заедать свой стресс.
— А твои глаза... — не отставал от меня старик. — Ты же всё равно видишь, не так ли?
Я молчал, не спеша соглашаться с его выводами. И так уже немало разболтал. А здесь признаваться в своих слабостях не принято. Не только здесь, поправил я себя, это вообще нигде не принято. Мало ли что, разберут ещё на органы и поминай как звали.
— Я наблюдал за тобой, — объяснил Берт. — Ты совершенно не производишь впечатления слепого человека.
Подождав немного и не получив ответной реакции, он наклонился и достал откуда-то не слишком длинную, хорошо отглаженную ленту.
— Вот, возьми. — протянул он мне повязку. — Думаю будет лучше, если ты закроешь ей свои глазницы. Тогда разумные не станут лишний раз задавать тебе глупые вопросы. Им привычнее видеть человека с повязкой, чем человека без глаз, который при этом уверенно ориентируется в пространстве. Видя повязку, все будут думать что у тебя просто очень чувствительные к свету глаза. Да и, — запнулся он, — так ты будешь выглядеть лучше. Не столь... шокирующе.
Берт улыбнулся, показывая что старается поддержать меня. Передав мне повязку, он встал из-за стола и достав из шкафа небольшое блюдо поставил его на стол.
— Яблоки! — удивился я про себя. — Это же яблоки!
— Ешь, — приглашающе указал старик на угощение. — Это вкусно.
А то я не знаю! Сглотнув, я отбросил ложку в сторону и сразу обеими руками схватил фрукты, тут же впившись в них зубами и повизгивая от удовольствия.
— Да у тебя прямо аристократическое воспитание! — добродушно засмеялся Берт. — Давай я помогу тебе завязать глаза.
Выйдя из-за стола, он подошел ко мне. Я было напрягся, не желая пускать его за спину. Но через мгновение расслабился. Если бы он желал мне зла, то мог сделать со мной всё что хотел и раньше, когда я был без сознания. Даже сейчас я мало того, что худосочный подросток, так ещё и в себя толком не пришел. Впрочем, я прекрасно видел его со спины, о чём Берт конечно же даже не догадывался. Удобное зрение. За такое не жалко глаза отдать.
Нет, жалко!
Девушка без глаз, это же просто неприлично. Впрочем, женихов я себе искать не собираюсь, так что грустить о потере незачем. Лучше подумать о будущем.
— А где хозяин? — жуя яблоко спросил я старика, пока тот завязывал мне глаза. — Почему он не вышел к нам?
— Он сейчас с сыном, — ответил Берт, затягивая повязку. — Старается проводить с ним всё своё время. За малышом нужен уход, и никто кроме отца не сможет должным образом обеспечить его.
— А как же мама? — удивился я.
— Она... — на секунду старик замолчал, подбирая слова, — она умерла. В родах.
— Вот как, сожалею... — теперь задумался уже я. Оказывается опасное это дело — быть девушкой. Хорошо, что я парень.
Закончив фиксировать на моей голове повязку, Берт отошел в сторонку и полюбовался на моё лицо.
— Ну вот, — подбодрил от меня. — Совсем другое дело.
Нахмурившись, я попытался что-то вспомнить.
— А разве у Биггса есть дети? — спросил я его.
Берт, подняв брови, странно посмотрел на меня. От него полыхнуло отчетливым удивлением.
— У Биггса? — переспросил он.