нял, что весь гнев тюремщиков пришёлся на меня: остальные хоть и выглядели растерянными и напуганными, но, по крайней мере, могли самостоятельно передвигаться. Все, за исключением Романа Османова. Бизнесмен выглядел неважно: его рану так никто и не обработал, а из-за отсутствия второй руки он даже не мог наложить временный жгут, хотя, судя по порванной одежде, определённо пытался. Подобное варварство вывело меня из себя. Найдя в себе силы, я поднялся и рявкнул ближайшему охраннику: ― Окажите ему помощь! Вы что, не видите, что он истекает кровью? Или вы экономите на нас пули и ждёте, пока он сам умрёт? ― Сидеть! ― рявкнули на меня, замахиваясь электрокнутом, но не ударили. Одной из последних привели понуро бредущую Джанет с огромным синяком на половину лица. Девушка не сопротивлялась, а напротив ушла в себя и была где-то очень далеко. Пройдя пару метров её пустой взгляд случайно упал на меня. Она остановилась и моргнула, возвращаясь в реальный мир, на её глазах выступили слёзы, а затем она увидела двоюродного брата. Несколько мгновений она стояла как вкопанная, разглядывая его: однорукого, разбитого, жалкого, а затем решительно, невзирая на протесты охраны, направилась к нему. Ей попытался преградить путь охранник, но вошедший следом за Джанет Токато Ёши сделал жест рукой, и девушку пропустили. Джанет, ни секунды не сомневаясь, оторвала от своего платья кусок ткани и принялась сооружать жгут. Она стояла спиной ко мне, и я не видел её лицо, но зато наблюдал за лицом Романа: судя по шевелению губ, они о чём-то разговаривали. От сцены семейного воссоединения меня отвлёк появившийся в дверях Великий Пророк. Так же как и все мы, старик выглядел измученным, но держался неплохо и шёл самостоятельно, хотя и не без труда. Он с облегчением вздохнул, когда сел неподалёку от меня. Не поворачиваясь в мою сторону, Великий Пророк негромко сказал: ― Испытания делают нас сильнее, не так ли, Генри? ― Только не те, которые заканчиваются смертью, ― ответил я. ― Если этот психопат, ― старик сделал почти незаметное движение в сторону Токато Ёши, ― сгинет с нами, то, пожалуй, сойдёт. Нас прервали: в зал влетела пара небольших округлых дронов. Один принялся по очереди снимать с близкого состояния пленников, другой же замер перед бывшим администратором. Началась стадия торга. Нудная, долгая и невероятно скучная. Токато Ёши не хотел умирать, но и Фэнсон не предлагал ему никаких условий, гарантирующих сохранность: сначала освобождение заложников и лишь затем переговоры о дальнейшем. Несколько раз бывший администратор откровенно терял самообладание и собирался кого-нибудь убить, но каждый раз успокаивался. Значит мои слова он всё же запомнил. Наконец, подозвали и меня. С голографического экрана на меня холодными глазами взирал безразличный Фэнсон, с заметной долей презрения он сказал: ― Приветствую, капитан Чейдвик. Надеюсь, у вас было время подумать над тем, сколь серьёзную оплошность вы допустили и в какое положение всех нас поставили. ― Подумал, генерал-майор, и я готов любым способом искупить это. ― Этот человек требует предоставить ему транспорт, на котором бы он смог покинуть планету. С собой он собирается взять нескольких заложников. Понадобится пилот, и он требует, чтобы им были вы. ― Если меня накормят, то я согласен. Фэнсон смерил меня ещё одним долгим взглядом, на этот раз искренним ― предполагалось обыграть эту сценку иначе, но из-за голода и недосыпания, мои мысли роились, словно пчёлы в улье, и было не до изысканной актёрской игры. ― Что касается других заложников... Токато Ёши прервал генерал-майора на полуслове и объявил: ― Это будет Великий Пророк и девчонка Османовых. Всего переговоры длились более пяти часов. Кроме того разговора я в них не участвовал ― меня усадили на всё ту же скамью и заставили ждать, пока бывший администратор и Фэнсон сойдутся по всем условиям сделки. Их мне в точности никто так и не рассказал, но кое-какие соображения на этот счёт у меня были. Они подтвердились уже после окончания переговоров, когда всех пленных принялись отправлять обратно по камерам. Меня конвоировали первым, и привели не в ту же самую камеру, где я был до этого, а в одну из соседних. Тут не было мигающего света, температура была почти комфортной, но самое главное ― на койке стоял поднос с едой. Не ахти что: овсяная каша на воде, жидкая, словно суп и без всякого намёка на масло, да пара простеньких сосисок марки «и это тоже можно есть». Тем не менее, даже такое, более чем скромное меню, показалось мне в тот момент пищей богов. Сразу же после трапезы меня мгновенно потянуло в сон, но уже такой вольности мне не дали: снова появился охранник и потащил за собой. Токато Ёши беспокойно ходил по своему кабинету, нервно почёсывая пухлые руки. ― Через несколько часов прибудет обещанный вашим командиром лайнер. Вас к нему допустят ― для технического осмотра. Проверите всё, что необходимо, и составите краткий отчёт. Мне оставалось только пожать плечами и равнодушно ответить: ― Если это нужно. Безусловно, это была проверка. За мной будут внимательно следить, а сам лайнер тщательно обыщут и до моего появления и после. Откровенно говоря ― пустая трата времени. ― Если вы хотите, чтобы я пилотировал корабль, то мне нужен отдых, ― сообщил я. Токато Ёши долго на меня смотрел, размышляя над этим ― ему безусловно было выгодно моё разбитое состояние. Чем хуже работает моя голова, тем меньше шанс, что она выдаст какой-нибудь план. По крайней мере так думал он, а разочаровывать его мне пока не хотелось. Наконец, он сделал жест охраннику, и тот вернул меня в камеру.