***
Последовали дни похожие друг на друга, как две капли воды. Каждый день я приходил с подносом десертов и называл очередную цитату-пароль. Мы играли в шахматы, попивая цейлонский чай, рисовали красками на стенах, а когда народу в коридорах становилось поменьше - гуляли. Я всё время проводил у Джанет, полностью игнорируя факт приближающегося трибунала. Он был для меня где-то безумно далеко, в другой жизни, как и предшествовавшие события. Для меня это не играло никакой роли. Я был счастлив здесь и сейчас, а что будет завтра или что было вчера - не важно. Упиваясь этим ощущением, я упустил немаловажную деталь: за всякое счастье нужно платить. Мы с Джанет лежали в постели в обнимку. Она смотрела куда-то в потолок, а я игрался с её волосами. - Завтра мы прибудем в Эдем, - неожиданно сказала она. Я рассеяно кивнул и ответил таким тоном, будто это происходит каждый день: - Меня отдадут под трибунал. - Ты не боишься? - Я сделал всё верно - это главное. Джанет удивлённо приподняла голову и посмотрела мне в глаза. Это был долгий, изучающий взгляд, затем она легла обратно и сказала: - Кто вы такой? Генри Чейдвик, которого я знала сомневался даже в том, как его зовут! Мы синхронно рассмеялись, а затем Джанет очень неожиданно и большой с горечью сказала: - Завтра я исчезну. И из твоей жизни в том числе. Это ударило по мне, словно молния по одинокому дереву. - Но... - Нет, - касаясь моей щеки, сказала Джанет. - Мне нужно будет исчезнуть, да и тебе будет не до меня. Хочешь ты этого или нет, сегодня наш последний день. Она была права. Не касаясь её собственных планов, что со мной будет - неизвестно. Ну оправдают меня, дадут назначение на другой корабль или отдалённую станцию и что дальше? - Судьба жестока, - задумчиво сказала девушка. - Надеюсь, однажды она снова сведёт нас вместе. Это было слабым утешением, но в тот момент я поверил и в него. На следующий день, когда до ареста оставалась пара свободных часов, я хотел заскочить к Джанет попрощаться. Но на мой стук в дверь никто не отозвался. Та оказалась открыта, а за ней меня встретило лишь техническое помещение с изрисованными стенами. Панель, за которой раньше укрывалась кухонька девушки, была чуть сдвинута, и, заглянув туда, я обнаружил шахматную доску и небольшую баночку с чаем. Рядом лежала записка с одним единственным словом: «Прости». Джанет исчезла так же внезапно, как и появилась.
***
Капитан Карамзин стоял со мной в стыковочном шлюзе. Он коснулся моего плеча и ободряюще сжал его. - Всё будет нормально, - успокаивающе сказал он. - Выше голову, капитан! Я слабо и неуверенно улыбнулся. Шлюз открылся и внутрь вошли двое конвоиров в военной форме с решительными лицами. Я молча поднял руки и позволил надеть наручники. Путь предстоял неблизкий: от космопорта до здания адмиралтейства. И на всём его протяжении шли ли мы пешком, летели ли в автомобиле или спускались на лифте - повсюду были журналисты. Казалось, они слетелись со всего Содружества. В адмиралтействе, по дощатым скрипучим полам, в окружении портретов великих флотоводцев прошлого, меня отвели в зал суда. Это был небольшой амфитеатр, доверху заполненный людьми в такой же форме, как у меня. Не меньше сотни капитанов собралось посмотреть на трибунал! Но больше всего меня поразил тот, кто стоял за трибуной. Золотые эполеты, плашка с бесчисленным количеством наград и полноватое, полное решимости лицо. Судить меня прилетел адмирал Эркюль Вильнёв. Живая легенда: ветеран множества войн и самый гениальный флотоводец в Земном Содружестве. Он был стар, очень стар и выглядел весьма неважно: кожа болезненно белого цвета, глаза, напротив, жёлтые с красными прожилками. Руки ему приходилось постоянно держать прислонёнными к кафедре, скрывая сильный тремор. Рядом мерцала голограмма обвинителя. Разумеется, это был Токато Ёши - один из главных кукловодов этой истории. Меня оставили в самом центре амфитеатра. Я чувствовал себя словно голым под пристальными взглядами присутствующих. Меня откровенно колотило от волнения. Адмирал, выслушав какого-то клерка, кивнул и поднял руку, призывая к тишине. Прокашлявшись, Вильнёв начал: - Капитан Генри Артур Чейдвик, знаете ли вы, где находитесь, в чём вас обвиняют и способны ли вы трезво дать ответ на любые наши вопросы? - Д... - у меня словно пропал голос на секунду. - Да, адмирал! - Клянётесь ли вы говорить нам только правду без всякой утайки? - Да. Я заметил, как в зале появилась тройка дронов, что снимали всё происходящее. Токато Ёши выступил вперёд, собираясь начать свою часть, но Вильнёв заговорил вместо него: - Прежде, чем выступит обвинитель, я бы хотел самостоятельно прояснить несколько очень важных моментов этого, безусловно, резонансного дела, - он замер на секунду, собираясь с мыслями. - Капитан Чейдвик получил прямой приказ с Земли в обход всей иерархии космического флота. Приказ этот требовал доставить специалиста со станции «Лапута-13», что на орбите Венеры, на поверхность планеты Новый Каир, ныне оккупированную. Токато Ёши хотел что-то сказать, но Вильнёв остановил его жестом. - Тише, администратор, вам будет дано слово, но позже! Итак, получив приказ, капитан Чейдвик покидает Солнечную систему и в тот же момент, опять же, минуя всю иерархию космофлота, его обвиняют в измене! Обвинение исходит с Земли и под ним не стоит ни подписи лорда-адмирала, ни какой-либо другой! Мало того, буквально через пару минут выходит новый приказ: разыскать капитана Чейдвика и доставить его на Землю, живым или мертвым! И вновь, приказ подписан парламентом Содружества, который, полностью игнорируя бюрократические процедуры, требует его срочнейшего выполнения. Они, опять же, прямым приказом, отзывают самый совершенный из наших кораблей - крейсер «Циолковский» и направляют его на поимку Чейдвика! Адмирал выпил воды. -Кхм, тот, в свою очередь, даже не в курсе происходящего, так как после обвинений в измене всякая дальняя связь с ним блокируется. Капитан продолжает следовать приказу, а в трюме у него не только оборудование доктора Сиро Ииси, ведущего биолога с Лапуты-13, но так же опаснейшее биологическое соединение, чрезвычайно опасное в кислородной среде. На этом этапе начинается настоящая измена, но не со стороны капитана Чейдвика, который приложил максимум усилий к предотвращению грядущей катастрофы, а со стороны руководства Лапута-13 и её покровителей с Земли. Эти люди собирались развязать с Синдикатом Ма’Феран биологическую войну! Зал на секунду вспыхнул шумом, но рука Вильнёва привела всех в спокойствие. - Под ответным ударом, могли оказаться пятнадцать миров! Почти двадцать миллиардов людей! Произошедшее - не просто измена - это преступление против человечества! Против всего живого! Если кто и должен быть сегодня здесь, в центре внимания, так это администратор Токато Ёши, его пособники и руководители с Земли! Ему ничего не ответили - администратор Лапуты-13 просто прервал связь. - Немедленно освободить капитана Чейдвика! С него снимаются всякие обвинения и, надеюсь, этот талантливый молодой человек ещё послужит Человечеству! Трибунал окончен! Амфитеатр просто взорвался шумом. Я же стоял в центре и, дрожа, смутно осознавал только что случившееся: на моих глазах космический флот в лице адмирала Вильнёва обвинил правительство Земли в измене. Речь адмирала Вильнёва транслировали все существовавшие СМИ. Его непререкаемый авторитет, а так же обилие различных доказательств, выложенных в открытый доступ, сделали своё дело. Земля могла рассылать сколько угодно угроз, требований и приказов, но на это никто не обращал внимания. Всё Земное Содружество замерло, ожидая, что будет дальше: кто-то с надеждой, кто-то с опаской. Все лишь знали, что история сделала свой очередной поворот. Вильнёв перешёл свой Рубикон.